Но прежде чем забраться под простыню, он поднялся в рубку узнать, далеко ли до Жюлькипура.
— Миль двести, — определил Ветерков, выглянув в иллюминатор.
— Ну нет, что вы! — возразил Безветриков. — Двести пятьдесят!
— Двести, Солнышкин! — сказал Ветерков. — Воздух пахнет перцем!
— Но ведь перцем от жюлькипурской кухни пахнет за двести пятьдесят миль. Об этом даже пишется в лоции! — приподнял от негодования фуражку Безветриков. — А вот соусом за двести!
Солнышкин потянул носом, но, увы, таким морским нюхом он ещё не обладал. Зато фантазии у него было сколько угодно. И он услышал за океаном крики обезьян, щёлканье попугаев, шелест пальм и фрамбоианов. Горячий ветер раскачивал перед его глазами громадные банановые листья.
Под их колыхание Солнышкин так крепко уснул, что не слышал, как пришёл Перчиков, как укрыл его одеялом и поправил подушку. Ему только приснилось, как из банановой пальмы неожиданно выглянул Моряков, вежливо поклонился и по-английски сказал: «Гуд монинг».
Едва открыв глаза, Солнышкин улыбнулся. Ему захотелось чихнуть. Луч солнца бегал по кончику носа. Солнышкин спрыгнул с койки, высунул голову в иллюминатор и отскочил: прямо в лицо ему плеснула вода — хватит спать! За бортом, под самым иллюминатором, нырял Землячок и выбрасывал вверх фонтаны воды. Кит будил своего друга.
Но радиста уже не было. Солнышкин, которому не терпелось сделать что-то хорошее, бросил верному киту кусок сахара. Кит наполовину вынырнул из воды, сделал настоящую стойку и, разинув громадную пасть, поймал сахар! Пароход подбросило, и Солнышкин едва удержался на ногах.
Солнышкин не поверил случившемуся. Но из воды на него смотрел маленький лукавый глаз. Кит ждал добавки.
Солнышкин бросил второй кусок. В каюте звякнули стаканы, а из графина вылетела пробка. Сверкнув спиной, Землячок сделал бросок, которому позавидовал бы не один бывалый вратарь, и проглотил второй кусок.
Солнышкин в восторге бросил третий кусок и закачал рыжей головой: кит снова делал стойку!
Солнышкин хотел постучать боцману, но в это время за спиной скрипнула дверь. На пороге стоял юный штурман Пионерчиков. Тот самый Пионерчиков, который вчера поразил всю команду поединком с акулой. И пришёл он вовремя! Сейчас Солнышкин покажет ему фокус с китом!
Но Пионерчиков, чуть-чуть заикаясь, спросил:
— При-г-готовили урок?
— Какой урок? — Солнышкин промокнул рукавом тельняшки мокрый лоб.
— Английский.
Солнышкин в недоумении пожал плечами, а Пионерчиков сказал:
— Я так и з-знал, — и собрался уходить.
Но вдруг Солнышкин задумался. Ему кивнула листьями пальма, показалось лицо Морякова.