— Не выйдет, — сказал Пойкинс. — За такого медведя хозяин с меня самого сдерёт шкуру. И никакого торта в двадцать пять свечей!
Он приоткрыл дверцу клетки и с маху попробовал загнать в неё медведя. Но тот так отскочил, что Пойкинс шлёпнулся на четвереньки.
— Эге, да ты хитрить? — процедил сквозь зубы Пойкинс. — Ну, держись!
Но медведь цапнул его за ногу и ринулся вперёд.
— Так ты драться? Ты, братец, не знаешь, что Бобби Пойкинс был ещё и футболистом! — крикнул рассвирепевший моряк. И так двинул медведя по носу, что тот с криком влетел в клетку.
Но и сам Пойкинс отскочил в сторону и сел.
Медведь кричал по-человечьи! Нет, Пойкинс не ослышался и юбилея сегодня тоже не отмечал! Он опустился на колени, заглянул в клетку и откатился обратно с диким воплем: медведь потирал нос человеческой рукой!
— Эй, Пойкинс, что с вами? — спросил сверху штурман.
— Сэр, медведь… говорит, — не поднимаясь, произнёс ловец анаконд. — Он ругается!
Штурман махнул рукой. Но друзья Пойкинса сразу почувствовали неладное. Бравые ребята видели, что в этом Жюлькипуре случаются диковинные вещи. И как только они подбежали к клетке, палубу огласили вопли, а бравые моряки кинулись в стороны.
Чёрный медведь действительно чесал нос человеческой рукой!
Страшные волнения Стёпки-артельщика
Конечно, под медвежьей шкурой прятался одуревший от боли артельщик. Он сидел в клетке, а рядом с ним в страхе карабкался на стенку настоящий гималайский медведь, которого артельщик едва не придавил своей тушей. Но, убедившись, что новый сосед не предпринимает никаких агрессивных действий, медведь тихонько потянул носом и опустился на пол. Артельщик лязгнул зубами и забился в угол. А мишка сделал шаг и обнюхал его.
«Сожрёт, сожрёт!» — хотел крикнуть артельщик. И на шкуре, под которой он сидел, шерсть начала подниматься дыбом. Но добрый гималаец подошёл поближе и лизнул нового товарища по несчастью.
Он это сделал так ласково, что артельщик не выдержал: вцепившись в клетку, он грустно посмотрел в ту сторону, где сверкал огнями жюлькипурский банк, и вдруг горько-горько всхлипнул. По толстым щекам покатились слёзы.
А между тем к маленькому английскому пароходику со всех сторон мчались жюлькипурцы. До чего же быстро распространяются слухи!
— Оборотень! — кричали одни.
— Он разорвал полкоманды! — ужасались другие.
А хозяин жюлькипурского зоопарка, взлетая на трап, кричал:
— За любую цену, только нашему зоопарку!
Великие планы рушились. И артельщик заплакал ещё громче.
— Бобби, что он делает? — спросил сверху штурман.
— Он рыдает, — прохрипел старый матрос.