Новый день начался с того, что я слушал ворчание Семерского.
— Бюрократы хреновы. Сколько времени прошло, а они только сейчас разродились. Вот, на, — произнёс он, кладя на стол пачку бумаг, и пододвигая их к краю.
Сверху легла ручка.
— Это что? — настороженно спросил я.
— Это, блин, твои документы. Самое верхнее — контракт на военную службу.
— Слушай, я не планировал увольняться из института и служить. Мне, вообще, сказали, что это временная мера.
— Поздно, блин. Там есть извещение об увольнении.
— Да какого хрена. Что они творят?
— Сократили. Так что, пока ты не подпишешь контракт, ты безработный.
— Вот ведь педерасты.
— Это государственная, блин, машина. Хрен разгонишь, потом хрен остановишь. Решили магов собрать нужных, ты хоть как вертись, всё сделают. Не удивлюсь если Самим, — нарочито пафосно добавил Семерский, подняв указательный палец вверх, — прикрываются. С них, блин, станется. Они и законы меняют быстро, когда им надо, и приказы срочно издают.
— А накой я им сдался, гос машину разворачивать?
— Ты думаешь, один, блин, такой? Я видел выписку из приказа о назначении, там около сорока фамилий. Так что, успокойся, блин. У нас тут ещё не самое, блин, хреновое место. Могли и в жопу северного оленя заслать. А тут, блин, мегаполис. Метро есть, магазины есть, хата есть. Машину купи и живи в удовольствие. Там гляди и девку себе найдёшь местную, ты ж холостяк, тебе карты в руки.
Как бы не говорил он вещей, с которыми я не был согласен, но при упоминании о девках перед глазами всплыла Анна. Я не стал говорить о ней, но тут начальник прав. Незачем держаться за старое.
Я сел за стол и молча подписал документы, которые протягивал мне десантник, не забыв прочитать их внимательно. С этих бюрократов станется накосячить или хрень подсунуть.
Напоследок мне дали разнарядку на обнаруженный объект. Наряд полиции, состоявший на этот раз из усатого старшины предпенсионного возраста и девушки, уже ждал.
Опять частный сектор, почему-то вся эта хрень тяготеет к старым деревенским домикам, и неважно, что они посреди большого города.
Там уже толпился народ. Люди стояли полукругом возле старенько облезшего Запорожца без стёкол и колёс, перешёптывались и показывали пальцем. Я прошёл через них и увидел привидение. Прозрачная, почти невидимая фигура старого деда сидела в машине и делала одно и то же. Дед тихо качал головой и крутил в замке зажигания несуществующий ключ. Тихо охал, выходил, заглядывал в ржавый двигатель и опять садился в машину. Это повторялось снова и снова, словно в запись на старой плёнке.