– Посидим в теньке, сын мой, – устало промолвил король. – Разговор предстоит непростой и долгий.
Они расположились на пригорке. Корнелий, опершись на ствол оливы, молча смотрел на пробегающие по небу легкие, как перышки, облака. Велемир ждал продолжения разговора.
– Помнишь, Велемир, как в детстве я рассказывал тебе сказку про некоего человека, который жил долго-долго и старался всеми силами делать добро в разных странах? – не глядя на сына, спросил король и, увидев согласный кивок, продолжил: – Так вот, этот человек – я…
Разговор прервался. Нужно было дать возможность молодому человеку осмыслить услышанное. Велемир от неожиданности вытаращил глаза на отца и даже несколько отстранился. Выдержав паузу, Корнелий с улыбкой продолжил:
– Да-да, не удивляйся. Только в этом Мире я живу уже около восьмидесяти лет. Из них здесь, в Палестине, тридцать. Но настало время мне возвращаться на север, в Киев. Моей Руси грозит страшная опасность, и я должен быть там. А ты уже взрослый и достаточно опытный человек, чтобы заменить меня на престоле и продолжать начатое мной дело. Да и пока жив твой дед, халиф Багдадский, тебе будет на кого положиться и с кем посоветоваться. Кстати, ему тоже грозит большая опасность с Востока, и ты поможешь ему отразить ее.
Корнелий вновь замолчал, собираясь с мыслями. Потом продолжил:
– Жаль, конечно, что до этого дня не дожили мои друзья-соратники, с которыми мы создавали королевство. Но их преемники вполне достойные люди. Султан Египетский Усман аль-Азиз хоть и не родственник покойного Саладина, но так же верен клятве верной дружбы наших государств.
Он опять замолчал – горло перехватило. Вспомнилась королева Марьям, его Машенька, умершая при родах пять лет назад. Вспомнилась верная помощница Светлена, так и не пережившая свою подругу-королеву. Вспомнился его верный друг и советчик волхв Велес, основатель и первосвященник культа Единого Бога… Опять, опять он остается один! Это, как сказал когда-то умирающий Ги де Лузиньян, его эпитимья, испытание веры. Друзья и близкие уходили и уходили, а он… он оставался. Оставался, чтобы продолжать свой тернистый путь!