Временами внутри Алексея что-то хрустело и жалобно скрипело. Что это было – он и сам не мог понять. Как будто что-то выходило из него. Что-то незримое.
Ощущения были похожи на те, что возникают, когда лопаешь пленку. Ту самую, в которой есть пузырики. Только ощущения были глубоко внутри.
– Чувствуешь? Это они. Демоны. Остатки. Они больше не могут в тебе оставаться. Они уходят, – сказала Кида.
– Чувствую, – шепотом ответил Алексей.
И он в самом деле чувствовал.
Кайф.
Кайф перемешивался с расслаблением. Это было странное чувство. Совершенно незнакомое.
Антон лежал на животе и ковырялся в своем устройстве. Наводил справки о Храме Утонувшего Бога.
Девушка что-то мурлыкала себе под нос. Что-то мелодичное. Возможно – это была песня. Или заклинание.
– Кида, что значит твоя татуировка? – спросил Алексей.
– О, вот и мой брат, – мелькнуло в голове у Антона. – Да здравствует прямота!
Девушка ответила не сразу. Антон даже подумал, что она обиделась.
– Это не татуировка, – наконец, ответила Кида.
– Рисунок? – удивился Алексей.
– Можно сказать и так. Я появилась уже с ним.
Антон оторвался от увлекательного чтения и взглянул на девушку снизу вверх. Он стал разглядывать татуировку. Взгляд парня скользил от кончиков пальцев левой ноги. К колену. К бедру…
– Кажется, под набедренной повязкой у нее ничего нет!.. – подумал Антон.
Это было внезапное открытие. Парень дернулся. Напугался. Он быстро отвернулся. Уставился обратно в экран устройства.
– У нее там ничего нет! Совсем ничего! Даже волос! – пульсировало в голове.
Сердце гремело в груди. Лицо покраснело. Тело немного трясло.
– Ты родилась с рисунком? – спросил Алексей.
Он подумал, что девушка не достаточно хорошо знает русский язык. Возможно, она имела в виду что-то другое. Ведь люди с татуировками не рождаются. Тем более, с такими сложными.
И красивыми.
– Да, – коротко ответила она.
Повисла пауза.
Антон подумал, что стало слишком тихо. Чтобы все услышали его бешено бьющееся сердце. Он смотрел в экран устройства просто для вида. Не читал. Все еще приходил в себя. Растерянность и испуг медленно отступали. На смену им приходило любопытство.
И возбуждение.
– У вас часто рождаются с такими рисунками? – спросил старший.
– Нет. Очень редко. Мне не повезло.
В голосе девушки звучало сожаление.
– Не повезло? Что ты имеешь в виду? Рисунок очень красив и…
– Это дурной знак, – перебила девушка. – Не спрашивай больше. Пожалуйста.
Она сказала это так, что ее стало жалко. Было очевидно, что она находится на той самой грани, после которой начинаются слезы.
И истерика.
– Прости меня, – виновато сказал Алексей. – Я не знал.