* * *
– Мы тебя изгнали, и запретили появляться в нашем городе!
Малыш и Фест сидели, привалившись спиной к тому самому дубу, который рос возле дома Феста. Руки им не связали, но крылья отобрали. Видимо, это фейский аналог связывания рук. Перед ними выхаживал Вирт. За Виртом стояли четверо феев, ещё трое сидели на дереве, на нижних ветвях. Малыш подумал, что, случись у них в деревне драка, на неё сбежались бы посмотреть все, кто может ходить. Кто не может ходить – приполз бы. Феи и на самом деле потеряли интерес к чему-то кроме полётов.
– Как ты смел вернуться? На что надеялся? На прощение? Нет прощения тем, кто тянет нас с небес на землю. Тебе нравится жизнь червяка? Ну что ж, у тебя будет время ею насладиться. Ты лишаешься крыльев! Навечно!
Вирт воздел руки к небу, окружавшие его феи одобрительно загудели.
– Не понимаю, – шепнул Малыш Фесту, – что они носятся с этими крыльями? Ну, забрали. Ты же можешь новые сделать.
– Милый Малыш, крылья – это символ, как я и объяснял. Если собрание феев лишает кого-то крыльев, их могут даже не отбирать. Это символическое лишение. Таких случаев было немного, но никому из лишённых крыльев не удалось после этого взлететь. А они пытались, и не раз. А потом зачахли и умерли от тоски по полёту.
– А этот у вас главный, что ли?
– Вирт? Да. Вроде того. Он сам себя назначил, а остальным всё равно.
– Ну а теперь ты, – Вирт, заложив руки за спину, под крылья, подошёл к Малышу. – Кто ты такой? Я тебя не знаю. И почему на тебе были крылья этого отступника? А на нём, – Вирт даже не посмотрел в сторону Феста, – самодельная гадость? Ни один фей в здравом уме не отдаст другому свои крылья. И никто не возьмёт чужие. Впрочем, он давно уже лишился рассудка. Что ты скажешь о себе?
– Говори, не бойся, – шепнул Малышу Фест.
Малыш глубоко вздохнул, немного задержал воздух в лёгких, и выдал:
– Я скажу о себе, что я не фей.
– Что? Ты действительно умалишённый. А кем же ты себя считаешь?
– Я гном.
Малыш посмотрел в глаза Вирта.
После нескольких секунд молчания феи согнулись от хохота. Вирт всхлипывал и вытирал слёзы.
– Вот это ты нас насмешил! Я знаю феев которые считают себя птицами, и в ответ на любой вопрос свистят и чирикают. И мы не держим их за сумасшедших, мы называем их замечтавшимися. Но чтобы фей вообразил себя гномом? Настолько потерять разум невозможно. Мы оценили твою шутку, а теперь скажи правду. Нам нужно принять решение.
Малыш поёрзал:
– Но я и правда гном.
– Шутка, повторенная дважды, не смешна. Если ты не ответишь, мы сочтём это неуважением. Ты и так появился здесь в очень сомнительной компании, подумай о своей судьбе, прежде чем ещё что-то сказать. Иначе и ты можешь лишиться крыльев.