— Может быть, вы и правы, Тони, — заявил Ванденгейм таким тоном, словно это было новостью, смысл которой оставался ему неясен. — Но не за тем же вы сюда приехали, мой драгоценный друг, чтобы поговорить о новых налогах?
Сколько бы ни хорохорился "король" нереспектабельного бизнеса, ему было далеко до собеседника, с пеленок познавшего, что не выдавать своих намерений партнеру — значит сохранять возможность слопать волчью долю. Лоуренс терпеливо ждал, когда Тони до конца раскроет карты. И тот снова не выдержал:
— Так, значит, будем считать дело сделанным, а? — повторил он. — В какой доле вы принимаете меня в бум?
И начался торг. Ничего не скрывая друг от друга, главари респектабельного и нереспектабельного бизнеса с яростью спорили за свою долю.
Через несколько дней после дружеского завтрака с глазу на глаз с Лоуренсом Ванденгеймом Парк вылетел на Средний Запад посмотреть испытания новых образцов ядерного оружия. Он хотел с достаточным авторитетом выступить в защиту большой ассигновки на перевооружение воздушной обороны страны изделиями сообщества Ванденгейм — Пирелли.
Речь шла о ракетах "фокс" с ядерной боеголовкой. Ими предполагалось вооружить свои континентальные части, войска, входящие в состав УФРА, и базы в "дружественных" странах. Ракета "фокс" якобы способна найти и поразить цель, движущуюся по любой, самой замысловатой траектории, и, в свою очередь, способна уйти от любой антиракеты благодаря собственной виляющей траектории, подобной бегу лисицы. Где-то в душе Парка копошилось сомнение: не является ли эта хваленая "лиса" чем-нибудь вроде пресловутого "Юнивака" — средством перекачивания денег из карманов налогоплательщиков в карманы Ванденгеймов? Если так, то ведь рано или поздно ловкачи сломают себе голову и эти аферы станут предметом парламентского расследования. А Парку вовсе не улыбалось фигурировать в скандале. Впрочем, это только внешняя сторона дела: как ни страшен был бы скандал, это все-таки только скандал. Но для Парка не было тайной, что расчеты Ванденгейма и всей его группы строятся не столько на ракетном буме внутри страны, сколько на захвате мирового ракетного рынка. А это как раз и означает то, что так претит Парку: ракеты неизбежно окажутся в руках Хойхлера. Если они не придут к нему прямым немецким каналом, то найдется сколько угодно комиссионеров, готовых снабжать УФРА боевыми ядерными головками любой марки — от итальянской до японской. А Ванденгейму тоже в конце концов безразлично, какое клеймо будет стоять на его ракетах для Хойхлера. Джону важно одно: чтобы деньги за них получал он и чтобы Хойхлер был вооружен до зубов. Увы, только это нужно господам, которые не отдают себе отчета, что играют с огнем. А может быть, и отдают, но воображают, будто им не придется полной чашей испить возмездие. А говорят еще, будто страус глуп, ежели прячет голову под крыло. Эти господа хуже, куда хуже любого самого глупого страуса… Что же, и из него, Майкла Парка, они хотят сделать что-то вроде страуса? Нет, не выйдет. Он слишком хорошо понимает, с чем это едят, и чересчур ясно представляет себе фигуры таких, как этот Хойхлер…