Кэрри тянула как могла дольше. Хотелось потребовать подтверждения, что этот человек ее муж.
– Мне не нужно зайти к доктору перед отъездом? – подстраховалась она.
Девушка нахмурилась и снова посмотрела в бумаги.
– Вас лечил доктор Бирн, но, извините, он сейчас занят. Все данные здесь в выписке, и вы достаточно окрепли, чтобы выдержать поездку.
– У Кэрри назначение в Таунсвилль, – заметил Макс.
Девушка улыбнулась ему, заморгав ресницами, будто он какая-нибудь рок-звезда, подписавшая ей автограф.
Не обращая внимания на Кэрри, она проговорила:
– Назначение на два часа, так что вам следует поторопиться.
Кэрри вышла с ним из дверей и взглянула на вид, открывавшийся со ступеней больницы. Вокруг стояли дома, крытые железом, как это принято в маленьких городках буша. Асфальтированная улица скрученной синей лентой уходила вдаль через бледно-зеленые луга с отдельными эвкалиптовыми деревьями и пасущимися коровами. А над ними в бесконечном бледно-голубом небе сияло солнце.
Она снова взглянула на телефон. И снова никаких новых сообщений.
– Кэрри, – позвал Макс, – ты можешь мне доверять. Обещаю, с тобой все будет хорошо.
К ее удивлению, она ему доверилась. Таким честным и открытым было это лицо. Наверное, в этом и кроется секрет обаяния сельского парня, или, может быть, она просто вынуждена ему доверять. Как ни печально, у нее действительно нет выбора. Она в буше, и ей приходится куда-то ехать с совершенно незнакомым человеком.
Макс открыл дверь запыленного внедорожника.
Он тоже нервничал, как она заметила. В расстегнутом вороте рубашки были видны напряженные мышцы шеи, но, помогая сесть, он протянул ей теплую и сильную руку. Прикосновение вызвало глупую реакцию: по коже пробежал жар.
Через мгновение он уже бросил сумку с вещами в багажник и сел на водительское место рядом с ней. Широкие плечи и крепкие бедра этого парня из буша вдруг оказались всего в нескольких сантиметрах от нее.
– Просто попытайся расслабиться, – посоветовал он, заводя мотор и выезжая с парковки. – Закрой глаза. И поспи, если хочешь.
Если бы все было так просто.
Они уже проехали двадцать километров и находились близ небольшого городка Джиллджинда, более того, даже почти миновали его, когда позвонила мать Кэрри.
– С каким облегчением я получила твое сообщение и услышала твой голос!
– Я тоже рада тебя слышать, мам. – Ты. Даже. Не понимаешь. Насколько.
– Как ты, дорогая? Неужели действительно потеряла память?
– Ну да. Частично, по крайней мере. Особенно когда речь идет о недавних событиях. Я могу вспомнить все о Сиднее, о тебе и моих друзьях, но ничего не помню ни о встрече с Максом, ни о переезде в Квинсленд.