Кэрри подозревала, что все это из-за чемодана, и не знала, как спросить о нем у Макса. Но она также чувствовала сильнейшее желание отбросить все здравомыслящие аргументы, боровшиеся в ее голове, и следовать велению сердца – забыть о чемодане и продолжить изучать поцелуи мужа.
***
Макс долго не ложился. Это было единственным средством самосохранения. Если он проведет еще немного времени в компании Кэрри, захочет продолжения того поцелуя. Он не мог думать ни о чем другом.
Но с каждым часом приближалось время, когда память Кэрри вернется. В любой день, в любой час, в любую минуту все может измениться.
Он находился в кабинете, проверял компьютерные записи о прошлогоднем пастбищном сезоне, когда в дверях появилась Кэрри, сразу лишив его кислорода.
Она только что помылась, блестящие волосы рассыпались свободными локонами по плечам, ночной халат с длинными рукавами закрывал ее от подбородка до колен. Неужели халат может быть таким сексуальным?
Да, он был чертовски сексуален.
К тому же это ведь Кэрри, и Макс прекрасно знал, что скрывается под тонкой тканью.
– Хочешь сказать спокойной ночи? – спросил он самым простым тоном, на какой был способен.
– Возможно, – загадочно ответила она и вошла в комнату. – Но мне также интересно…
И замолчала, стоя у его письменного стола, переминаясь с одной босой ноги на другую.
Румянец расцвечивал щеки.
– Интересно, сколько ты еще будешь спать в другой комнате?
Бум! Макса словно обожгло огнем. Кэрри не понимала, почему ему это так сложно.
– Я думал, мы оба признали, что будет лучше спать порознь, пока к тебе не вернется память.
– Но настоящей нужды в этом ведь нет, правда? – Она произнесла это вполне невинно, хотя щеки запылали еще сильнее, став в тон ее халатика.
– Кэрри, когда ты очнулась в больнице, то даже не знала, что я твой муж.
– Но теперь-то я знаю. – Она смело встретила его взгляд. Ее милые темные глаза сверкали, она покусывала пухлую нижнюю губу. – Макс, этот поцелуй сегодня…
– Был ошибкой, – перебил он, грубее, чем хотел.
Конечно, это ошибка. Он никогда не испытывал такой страсти. Да, наслаждался каждой секундой той ошибки. Какое было блаженство снова держать Кэрри в своих объятиях, такую мягкую, женственную, полную желания. Но это только ухудшит неизбежное отрезвление.
– Но ведь чувства были вполне реальными, – настаивала Кэрри.
Не зная, что сказать, Макс встал.
– Кэрри, я не думаю…
– О, я знаю, ты все предусмотрел, – нетерпеливо перебила она. – Но мы ведь женаты, Макс. Мы муж и жена уже три года и должны спать вместе, в одной постели. – Ее глаза были широко раскрыты от желания. Они волновали. Умоляли. – Разве не так?