– Ну да, ну да… Весь сбор получает ясно кто. А мальчик?
– Смартфон, скутер и черепица.
– Какая еще черепица? – По интонации было ясно, что Жорж прибалдел.
– Это я так, в шутку.
Воцарилось молчание. Жорж раздумывал.
Потом спросил:
– И у тебя все готово?
– Абсолютно. Картины уже там. Я даже подготовил несколько вещичек, которые паренек якобы исполнил совсем в раннем детстве. Есть у меня тут на прикорме один оболтус. Рисовать не может, бездарен, но очень хочет. Косит под детские рисунки. Я его творения тоже переслал. Ну как?
– Идея, конечно, гадкая, но эффективная. Я дам тебе денег. Но с условием…
– Я сразу же рассчитаюсь с тобой. И долг верну, и аренду оплачу.
– И двадцать пять процентов от сбора.
Опять молчание. Теперь прибалдел Тигран.
– Это за что же?
– За то, что я укажу тебе слабое место в проекте.
– Ну…
– Главное звено – мальчик. А такого мальчика ты не найдешь.
– Уже нашел! – В голосе Тиграна прозвучало гордое торжество. А мне хотелось его убить. Из Лешкиной рогатки. Или скворечником по башке.
– Нашел, значит? Тогда десять процентов.
– А это за что?
– За риск. Ты даже тюрьмой не рискуешь. А я рискую своими деньгами. Я ведь их не на дороге подобрал. Сколько тебе надо и когда? Но без фанатизма.
Я не стал больше слушать, оторвал взгляд от прелестного этюда и вышел в проход, кипя от злости.
– Ты чего, Дим? – тревожно спросила Танька. – Тебя тошнит, что ли?
Я взглянул на Алешку и сказал:
– Знаешь, кого они из тебя задумали сделать? Гошу!
– Какого Гошу? – удивилась Танька. – Из Леши Гошу?
– Гоша – это глупый попугай нашей соседки тети Зины.
Его научили нескольким словам, и он талдычит их весь день, не понимая смысла.
– А вот фиг без масла! – задорно улыбнулся Алешка. – Оболенские не дрессируются. Они сами кого хошь заставят прыгать с тумбы на тумбу.
Мне даже как-то легче стало. А он и на выходе не удержался и сказал охраннику:
– Собирай вещички, дяденька. Скоро к вам ОМОН со спецназом придут.
На улице уже было по-осеннему темно. В домах светились разноцветные окна. Вокруг фонарей весело плясали оранжевые круги.
По дороге до дома я коротко рассказал ребятам о содержании «переговоров».
Алешка не удивился, а Танька возмутилась:
– Ну и семейка! Змей, змея и змейка!
– Да Левка-то не виноват, – заступился за него Алешка. – Они ведь сначала его хотели использовать. – И добавил с гордостью: – Но у него данных не хватило.
– Уж лучше бы его! – сказал я. – Не так подло было бы.
– Как сказать, – задумчиво произнесла Танька. – Лешка им все-таки чужой.
Уже около нашего подъезда мимо прошагала Машка Козлова с этюдником на плече.