Девушка протянула руку, но рядом никого не оказалось. Как странно…
Она села, едва не задев головой ткань шатра — он оказался как-то слишком уж мал, даже охотничьи бывали побольше! И еще… Она оглядела себя. В тусклом утреннем свете, струившемся сквозь щель в неплотно закрытом пологе, Мария-Антония увидела когда-то роскошное, а теперь безнадежно испорченное платье. Шлейф бесформенным комом громоздился у нее в ногах, края нижних юбок посерели от пыли, бальные туфельки порвались, будто она долго шла пешком по бездорожью.
«Да. Так и было. — Принцесса сжала виски. — Мне не снилось. Вернее, мне слишком долго снилось, и я перестала различать сон и явь, и не узнала ее, когда она наступила…»
Вчерашний день всплывал в памяти. Сперва пробуждение — совсем не такое, каким должно было быть, потом тот странный человек, осмелившийся ограбить ее покойных родителей… (Мария-Антония схватилась за грудь — сверток с прядью волос матери оказался на месте. Хотя бы это оказалось не сном!) Потом долгая дорога по странным лугам, которые теперь назывались прерией, два боевых пса, и такой невероятный рассказ… «Четыреста с лишним лет? — переспросила себя девушка. — Разве такое может быть?» Но стоило лишь вспомнить, во что превратился ее родной замок, вспомнить останки родителей и придворных, чтобы поверить: да, оговоренные сто лет прошли, а за ними еще и еще, и никто не пришел к ней, кроме этого странного человека.
Мария-Антония прикрыла глаза, припоминая его. Он был похож… да, пожалуй, на вольных охотников и торговцев, а еще опытных наемников, которых она помнила по своему детству. Взгляд такой же — взгляд человека, привыкшего искать выгоду, пусть даже таится она в очень опасных местах. Человека, привыкшего рисковать и получать за это плату. На такого можно положиться, если платишь ему достаточно. Если платишь ему — ты, а не кто-то иной.
На простого искателя приключений он… как же его имя? Ах да, Анри, то есть Генри Монтроз… Словом, он не походил на обычного странника, отправившегося в путь, разузнав о какой-то диковине. Нет, он на кого-то работал. На кого? Хорошо бы узнать…
И еще вещи, о которых он рассказывал: это совсем не укладывалось в голове. Чтобы привычного и вечного мира, в котором всё идет по раз и навсегда заведенному порядку — войны можно не считать, это ведь часть оного мира! — больше не было? Чтобы место его заняло нечто странное, невообразимое?.. Но, — девушка вспомнила бескрайние луга, нет, прерию вокруг, — похоже, Генри не лгал. Это была совсем иная земля, чем та, что запомнилась ей. И люди теперь, должно быть, тоже иные… во многом. Но суть всегда одна, так говорил когда-то юной принцессе старый священник-полумаг, наставлявший ее во всяческой премудрости. Люди могут меняться внешне, но внутри всегда будет то же, что было от начала времен, и это что-то всегда можно отыскать, если знать, как.