- Люди, как видишь, - ответил с натугой бородач и замолчал, изо всех сил подтягивая толстый конец. Закрепив его за кольцо, вделанное в палубу, сказал медленно, глядя наверх на паруса:
- Идем к новым землям. Капитан у нас вон тот... Ван Страатен. Дай только обогнуть этот анафемский мыс и тогда...
У Назара перехватило дыхание. Значит, он на знаменитом Летучем Голландце? Да, корабль стар, безнадежно стар. Скрипели и раскачивались под ударами шторма потемневшие мачты, канаты то провисали, то натягивались так резко, что каждую минуту могли лопнуть. Деревянная палуба и борта латаны-перелатаны, в кормовой надстройке зияют дыры...
Ван Страатен скользнул взглядом по спасенному, что-то сказал помощнику и тяжело пошел к рулевому. Помощник кивнул и быстро побежал вдоль борта, ловко перебирая руками паутину канатов.
Назар, борясь с подступающей от качки тошнотой, спросил земляка, который невесть как очутился на призрачном корабле:
- А кто ты? Как попал сюда?
Тот неопределенно пожал плечами. Он не смотрел на Назара: над головой дрожала и выгибалась дугой рея, туго натянутые канаты звенели. Парус гудел, оттуда летели брызги и смешивались с клочьями пены и потоками воды, что гуляла по палубе.
- Попал, как все попали, - ответил наконец земляк. Подпрыгнул, закрепил конец потуже и объяснил:
- Человек я, а не скотина. Иван Васильевич отменил Юрьев день, да с нами совет не держал... Подожгли мы с двумя бедовыми смердами усадьбу, порешили боярина да и подались на вольные земли... По дороге встретились с конными ратниками. Те двое отбились - порубили пятерых, а мне леший дорогу перебежал: упала лошадь и придавила. Пока выбрался, тут и скрутили. Да все одно утек, пробрался в чужие земли.. Да что долго баить! Мытарился, но ни перед кем спину не гнул. А потом дознался, что сыскали божий свет за морем-окияном, где нету еще ни бояр, ни царей. Нанялся я плотником, набрали команду... Эх, нам бы только сей мыс миновать!
Он свирепо выругался, погрозил тучам кулаком. Суставы были красные, распухшие, все в ссадинах и воспаленных язвах. Когда-то это был красивый человек, лицо и сейчас оставалось сильным и мужественным, но беззубый рот западал, а желтую нездоровую кожу исполосовали старческие морщины.
"Вольные земли, - думал Назар. В виски стучала кровь, путала мысли. Ну да, тогда еще существовали такие места, куда уходили наиболее вольнолюбивые люди. Не будь у этого непокоренного человека шанса попасть на вольные земли Америки, в России вспыхнули бы другие боярские усадьбы, одним восстанием было бы больше..."