— Да не всё ли равно? Может, приняли меня за заражённого, может, помешал в их делах.
— Ну да, это не моё дело. Ладно, — он вернул винтовку на плечо, — давай отойдём в сторонку и поговорим нормально, не тыча друг в дружку стволами и стоя на виду, как три тополя на Плющихе. Двигайте за мной, — и он шагнул в кусты, в которых до нашей встречи прятался, больше не обращая внимания на меня и Петровича.
Через две минуты мы сидели на вершине небольшого холма, неведомыми капризами природы оказавшегося посреди леса. От местной растительности отличался густотой кустарника и возрастом деревьев, те были раза в три толще, чем у подножия. Хватало на холме и бурелома, ям от выворотней и старых, со сгнившей серединой пней. По едва заметной стёжке, Шпиг привёл нас к шалашу или землянке, точнее и сказать не могу, только описать — могучее дерево рухнуло, оставив в земле внушительную яму. А позже, человеческая рука накрыла его невысоким шалашом из жердей и маскировочной сетью, третью сторону, закрывали корявые корни выворотня, четвертая, служила входом.
— Здесь стаб удобно встал, на стыке четырёх кластеров, — пояснил он нам. — Мутанты не лезут, понимают, что поживы здесь не найти. А сверху можно следить за обстановкой и укрыться от перезагрузки.
— Ждёшь перезагрузку, потом мутантов, и бьёшь их ради гороха и споранов? — спросил я.
Тот посмотрел на меня и покачал головой:
— Какие нетипичные новички пошли. Почти во всём угадал, но ошибся в целях: мутанты мне не нужны, а вот хабар с кластера — очень даже.
— Это из-за глушителя. Думал, что спецом поставил, чтобы не привлекать внимание к себе выстрелами.
— Глушитель звук не сильно гасит, но рассеивает и кажется, что стрелок сидит намного дальше. Да и в целом, мне нет резона охотиться на тварей, выход не тот, а риск, выше многократно.
В шалаше места оказалось для двух человек, третьему, даже если всем свернуться калачиком, уже никак не уместиться, поэтому устроились снаружи, прикрытые густыми зарослями со всех сторон.
— Парень, а ты не скажешь, сколько до вашего ближайшего города идти? — спросил у него Петрович.
— Зови меня Шпигом.
— Петрович.
— Забудь про Петровича, — поморщился тот, — старые имена тут не в почёте, даже хуже того, могут не пустить на стаб, или прогнать из команды, если станешь за него цепляться. Улей не любит этого, он всем здесь даёт новую жизнь и новые имена.
— Да где ж его взять-то, мил человек? — удивился мой напарник.
— Ну, — Шпиг смешался, — обычно, новичкам даёт имя кто-то из рейдеров, кто первый их повстречал, или командир группы. Крестным становится.