— Отличная вещь, — заверил Федор Светлану, с интересом разглядывая раскрашенное изображение мышц. — В нее можно что-нибудь записать.
— Федор, ее придется вернуть.
— Жаль, — вздохнул он.
— Пусть, завтра вернешь.
— Спасибо, — благодарно шепнул в ответ Федор.
— А тут ошибка во втором примере, — меланхолично произнес Артем, рассматривая то, что ему досталось.
— Да? — заволновался, привставая, Паша.
— Так, тихо! — Пришлось грозно откашляться, обводя притихших друзей тяжелым взглядом. — Артем, ты чего со скрипкой? — заметил я непорядок.
— Да я только с репетиции, — прижал он локтем футляр к себе и запахивая краем плаща.
— Ладно. Хм. Наверняка многие хотели бы знать, зачем мы сегодня собрались!
Брат дисциплинированно потянул руку вверх.
— Федор?
— Я не знаю, но зато я принес «Монополию», - со скромной гордостью подвинул он коробку на свет.
Но затем под укоризненным взглядом задвинул ее обратно.
— На повестке дня танцевальный конкурс. — Чуть повысил я голос. — Вопрос номер один: кто умеет танцевать?
Из присутствующих подняла руку Светлана.
— Танец маленьких утят? — робко подал голос брат.
— Отлично, умеют двое. — Одобрительно кивнул я ему.
— Нет, ну такое и я могу, — возмутился Пашка.
— Уже трое. Не стесняемся, поднимаем руки.
— А такой репертуар… Точно подойдет? — Засомневался Артем.
— Главное — навыки! — С важным видом ответил я.
Как-то и не надеялся, что кто-то умеет. Но закрывать собрание на том грустном факте, что не умеет никто — так и о победе можно забыть. Научимся! Я ведь тоже никогда не танцевал, да и нога пока не особо гнется. Но у нас же еще пять дней впереди!
— А танец сами придумаем, — подвел я итог. — Тем более, что у нас есть подсказка.
На этой фразе я достал из-за спины стопку фотографий, до того лежащих изображениями вниз, и веером распахнул перед друзьями, жестом предлагая ознакомиться.
— Это те, кто будут в жюри. — Я дождался, пока фото разойдутся по рукам и добавил. — Надежные люди говорят, что им нравится смерть. И нет, не своя собственная, я уточнял.
— Будем танцевать с утятами в руках и в конце отрубим им головы. — меланхолично произнес скрипач, рассматривая фото лысого господина с безобразным шрамом на правой скуле.
Я нагнулся к Артему, внимательно посмотрел в его глаза и постучался ноготком по стеклу очков.
— Все дома?
А он, отчего-то, даже не ответил, мрачнея и не отрывая взгляд от изображения.
— Смерть — не означает гибель. Риск. Опасность, хождение по грани, — тихонько произнесла Светлана и провела по изображению ноготком, оставив глубокий след через все лицо человека — холеного, вполне приличного на вид, если бы не угольно-черные, будто бы взятые с черно-белого фото, глаза. — Вот, что им нравится.