С годами у меня притупилась острота впечатления от этого его поступка, но тогда я был потрясен. Только актер может понять, что такое добровольно уступить роль, которую ты выносил, с которой сжился и которую практически сам сочинил.
После картины «Один из нас» наше сотрудничество с Володей продолжалось и на самой скандальной картине в моей биографии – «Одиножды один». Я хотел снимать «Наше призвание», а мне сказали, что время не приспело. Первым делом я, естественно, пригласил на одну из главных ролей Высоцкого. После «Интервенции» руководство настойчиво противилось нашему сотрудничеству, и снимать его мне снова не разрешили. Высоцкий откликнулся на это известным письмом: «…я огорчен только тем, что снова мы не работаем вместе. Все подстроил под это, но се ля ви: комитет сильнее нас. Но в следующий раз мы еще повоюем. Впрочем, песни-то мы успели всобачить…»
Восьмидесятый год начался для него и для меня знаменательно: наконец запустили «Наше призвание», который я пробивал тринадцать лет. Впервые после «Интервенции» мне удалось утвердить Высоцкого на одну из основных ролей секретаря комячейки Сыровегина – этакого партийного работника с гитарой. Естественно, песни, как и к предыдущим моим картинам, должен был писать он сам. Кроме того, был решен вопрос о его режиссерском дебюте – «Зеленый фургон». Я был назначен художественным руководителем. Мы жили лихорадочной жизнью, полной надежд… Как-то в останкинском коридоре, после очередных дебатов с начальством, сказал: «Что-то желудок ноет… Если что… пусть мою роль сыграет Ваня Бортник – уникальный артист, между прочим».
Он позвонил рано утром – слишком рано, если учесть, что накануне должен был идти «Гамлет», и пропел мне по телефону первую песню для нашей картины. Свою последнюю песню, как стало ясно потом. Это был гимн учеников школы 1924 года. Потом он подробно и напористо объяснял, как ее надо записать, какое должно быть музыкальное сопровождение: две гитары и ударная установка. «Через несколько дней привезу тебе текст» – сказал на прощанье он.
…Через несколько дней ночью ко мне в номер гостиницы в Пущино, где мы снимали, ворвался один из работников группы: «Только что „Голос Америки“ сообщил, что Высоцкий умер!». Машинально, мало что соображая, я отменил съемки и помчался в Москву.
Его квартира была полна народа. Он лежал аккуратный, мальчиковатый как когда-то… Марина, вся в черном, долго искала в куче его рукописей нашу песню. Нашла. Мой помощник торопливо переписал ее. И всё. Больше я его не видел.
Роль Сыровегина в картине «Наше призвание» сыграл Иван Бортник. А песню мы записали так, как Володя наказал…