– Вы уезжаете так рано? – удивилась миссис Хинчлифф. – Я хотела предложить Чарли и Сюзанне показать вам сад перед обедом.
Анна открыла было рот, чтобы попросить тетю задержаться в гостях хотя бы на десять минут, но потом передумала. Она сообразила, что тем самым вызовет недовольство тети Сары. Девушка начинала понимать: ничто в городе не случалось спонтанно, все должно было быть тщательно спланировано и выполнено, поскольку любое непредвиденное событие могло подвергнуть опасности установленный порядок вещей.
– Уверена, что нам очень понравился бы сад, однако сегодня так ужасно жарко. К сожалению, у нас еще есть дела дома, – ответила тетя Сара, поднимаясь и дав понять, что решение окончательное. – Возможно, мы осмотрим сад, когда вы вернетесь из Бата.
Чарльз встал, предложив руку Анне. Девушка взяла ее, смущаясь от подобной формальности, но понимая, что так надо. Между тем она совершенно не ожидала, что он поднесет ее пальцы к губам и поцелует их. Подобная дерзость вызвала у Анны легкое головокружение. Он уже вел себя так, словно она должна была оказывать ему какие-то особые знаки внимания.
«Он обладает волей, уверенно стоит на ногах, привык делать все по-своему, – подумала она, – с ним лучше не ссориться».
Анна поняла, что ей следует вести себя с Чарльзом очень осторожно.
* * *
Наконец проповедь подошла к концу, они пропели еще один гимн и получили последнее благословение. Не успела Анна опомниться, как они уже были на пути к выходу. Когда они подошли к огромным дверям, девушка заметила знакомую фигуру с темными волосами, заплетенными в косу. Этот молодой человек как раз спускался с верхнего этажа, где стоял орган. Она снова посмотрела в ту сторону, однако юноша уже скрылся из виду. Позже, когда ее тетя обменивалась любезностями с другими членами паствы, а они с Лиззи ждали ее в тени здания, Анна опять заметила этого человека, который направился прямо к ним.
– Мисс Баттерфилд, – начал он, снимая шляпу и кланяясь. – Очень рад вновь увидеть вас.
На нем все так же была обычная рабочая одежда, на ногах – истоптанные башмаки. На голове не было парика.
Лиззи громко прочистила горло.
– Анна, ты не должна разговаривать с этим парнем, – шепнула она.
– Месье Вендом, верно? Вы ходили к органу? Умеете играть на нем?
– Ха! Увы, нет. – Его смех оказался заразительным. Анна тоже улыбнулась, хотя ей было непонятно почему. – Меня просят помогать здесь, потому что церковный староста, который обычно раздувает меха для органа, – как бы это сказать? – в общем, он болен. Мне платят несколько су.