В течение следующей недели произошло знаменательное событие – меня приняли в члены Союза писателей СССР. Мою красную корочку мы отметили походом в «Волгу», предварительно созвонившись с Рафом Губайдуллиным.
– Конечно, приходите! – радостно откликнулся он. – Только точно время скажите, столик для вас будет зарезервирован.
В общем, хорошо посидели, хотя Вале пришлось только завистливо смотреть, как я употребляю коньяк за двоих. Закусили неплохо, послушали живую музыку, повальсировали, причём Валя даже со своим немного округлившимся животиком выглядела весьма сексуально.
– Никогда ещё не танцевал с беременной коммунисткой, – прошептал я ей на ухо.
– Ну так запомни этот вечер, – тихо ответила она, обдав моё ухо жарким дыханием.
Вечер мне запомнился, но немного по другой причине. За одним из столиков сидела шумная компания гостей с юга, как позже выяснилось, азербайджанцев, торгующих на местном рынке цветами и фруктами. В какой-то момент кавказцы начали делать недвусмысленные намёки в сторону девушки, сидевшей со своим молодым человеком. Сначала отправили ей через официантку бутылку вина. Но девушка вернула её обратно, передав опять же через официантку, что она с женихом, а потому принимать такие подарки от посторонних мужчин ей неудобно. Всё это происходило буквально в двух шагах от нас, поэтому мы стали невольными свидетелями разгоравшегося конфликта. Закончилось дело тем, что азербайджанцы нагло уселись за столик к этой парочке, и молодой человек как-то враз стушевался. Вот уже шаловливые пальчики южан потянулись к юному телу славянской красавицы, а когда та попыталась встать со словами «Антон, пойдём отсюда!», её тут же силой усадили на место. А когда жених попробовал что-то вякнуть, ему отвесили лёгкую оплеуху, после чего пинками выперли в сторону выхода.
– Слушай, это уже беспредел какой-то, – сказал я Вале. – Куда администрация смотрит?
– Давай я схожу поищу администратора или кого-то из начальников, кто-то же должен быть в это время. Пусть милицию, что ли, вызовут.
Наверное, Валя произнесла это слишком громко, а тут как раз у музыкантов случилась пауза, они, похоже, перекусывали где-то за сценой, и в зале было относительно тихо. Одним словом, азербайджанцы услышали, как моя жена что-то сказала о милиции, да ещё и сделала движение, как бы поднимаясь.
– Ты, коза, быстро села на место, – с южным акцентом сказал один из азеров. – Села и не дёргайся.
Ах ты ж, муфлон бакинский! Пожалуй, тот я, из 2015-го, постарался бы всеми силами сгладить конфликт, но в нынешнем состоянии я чувствовал себя куда увереннее. Порой мне казалось, что какие-то неведомые покровители мне благоволят, помогая в решении всех моих проблем. Да и два месяца бега и занятий с гантелями значительно улучшили моё физическое состояние.