Когда Кёсем, не скрывая восхищения, поделилась своими наблюдениями с Карталом и Башар, те лишь улыбнулись и ничего в ответ не сказали. Да и в самом деле, что тут говорить? Глаза есть у каждого, и увидеть то, о чем сказано, могут запросто.
Из-за перегородки, разделявшей мужскую и женскую половины дома, вышел Доган. Покрутил головой, явно кого-то разыскивая, затем увидал Кёсем и легко улыбнулся:
– Джан-патриархи ждут тебя.
Джан-патриархи… Впервые Кёсем услыхала о них еще тогда, когда они не с султаном вовсе, а с шахзаде Ахмедом и его друзьями упражнялись в воинских искусствах. Кто тогда произнес эти слова первым – Доган, Картал? Ах, и не вспомнить уже… Как стремительно летит время, как безжалостно оно к душам смертных! Увы, Аллах сотворил мгновенья быстротечными. Может, затем, чтобы люди с большим почтением относились к его дарам, не тратя время попусту на суетные устремления, сосредоточившись на вечном? На дружбе и любви, к примеру, ведь в следующий раз Кёсем про джан-патриархов услышала от Башар и тогда еще удивилась тому, с каким почтением свободолюбивая и независимая подруга говорила о родоначальниках дома Крылатых. Такое уважение Башар выказывала разве что… своей старой и мудрой покровительнице Сафие-султан. Их общей покровительнице…
Кёсем помнила тот полдень, жаркий и томный, когда тепло, казалось, источали даже обычно прохладные узорчатые изразцы, покрывавшие стены гарема, а потому подруги устроились возле фонтана. Ветерок, почти не покидавший султанских садов, совершенно утих, и зной, словно липкая патока, покрывал, казалось, все тело, лишь немного утихая возле прохладной струящейся воды.
По-хорошему, следовало бы позвать евнухов с опахалами и служанок-гедиклис с фруктами и напитками, но Кёсем нарочно отпустила всех. Слишком мало времени отмеряла ей судьба для того, чтобы побыть рядом с подругой, каждую драгоценную минуту она жаждала прожить и прочувствовать. Посторонние при этих встречах казались кощунством, надругательством над священным таинством дружбы.
Башар, похоже, разделяла чувства могущественной султанши… нет, просто подруги детства, той, с кем вместе делила тоненький тюфяк и тяготы обучения сложным гаремным наукам, с кем вместе шалила и вместе возвысилась, – чтобы затем уйти в новый мир, к любимому человеку, в жизнь клана Крылатых. Уйти-то ушла, да только вот глупое сердце куда девать? Трепещет оно, неразумное, не может забыть старинную подружку!
Кёсем и Башар говорили одновременно о многом и ни о чем. В легкой, непринужденной болтовне ядовитые намеки и дружеские слова участия прятались легко, словно шипы в зарослях роз – или неприметное золотое кольцо в груде шелка. Так и только так можно было не опасаться соглядатаев, уши которых, как известно, в гареме торчат отовсюду. А потому – ищи, чуткое ухо, старайся, перетряхивай шкатулку, полную поддельных жемчужин, в поисках двух-трех настоящих!