, в управлении которого находились лагеря принудительных работ всего Советского Союза. С садистской жестокостью этот Берман гнал заключенных со всего Советского Союза в .ледяные пустыни Азии и к Белому морю или заставлял их хиреть десятками тысяч в сибирских концентрационных лагерях.
Его заместителем был Соломон Фирин[542]. Так продолжаются насилия, по своей жестокости не имеющие примера р мировой истории, над еще остающимися лучшими русскими людьми и людьми других народов Советского Союза[543].
ЦГАСА. Ф. 33987. Он. 3. Д. 1009. Л. 390-391 .
«Германский поверенный в делах сообщил НКИД, что в Харькове приговорены к расстрелу германские граждане: Фридрих Безгерц, Рейнгольд Пнидлер и Фридрих Боллес. Посольство ходатайствует о замене расстрела другой мерой наказания. Дела перечисленных граждан рассматривались Военным Трибуналом Харьковского военного округа. Осуждаемые обвинялись в шпионско-диверсионной работе. Так как расстрел трех германских граждан может вызвать нежелательные последствия (до настоящего времени не было ни одного случая расстрела германских граждан), НКИД считал бы целесообразным заменить осужденным высшую меру наказания 10-ю годами лишения свободы». Копии документа были направлены Молотову, Ворошилову, Кагановичу (ЦГАСА. Ф. 33987 Он. 3. Д. 1009. Л. 230).
ЕГОРОВ: «Я ТОТЧАС ЖЕ ПЕРЕГРЫЗ БЫ ГОРЛО ВСЯКОМУ, КТО ОСМЕЛИЛСЯ БЫ… ПРИЗЫВАТЬ К СМЕНЕ РУКОВОДСТВА»
28 февраля 1938 г
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ОБОРОНЫ СССР МАРШАЛУ СОВЕТСКОГО СОЮЗА тов. ВОРОШИЛОВУ К. Е.
Я представил Вам свои выводы по основным вопросам, которые были поставлены на очной ставке со мной врагами парода. Со всей глубиной моей ответственности за себя, за свои поступки и поведение я вновь и еще раз вновь докладываю, что моя политическая база, на основе которой я жил в течение последних 20 лет, живу сейчас и буду жить до конца моей жизни – это наша великая партия ЛЕНИНА – СТАЛИНА, ее принципы, основы и генеральный курс.
За все эти 20 лет, проводя в жизнь все задачи партии и борясь за их осуществление, у меня не было ни одного облачка, которое вызывало бы какое-либо малейшее сомнение и тем более колебание в отношении правильности задач партии и критики руководства. Этого никогда не было и никто не посмеет говорить обратное. На тех же основах было и зиждилось мое отношение к задачам Красной Армии и отношение к руководству армии в Вашем лице. Я со всей решительностью это подчеркиваю и заявляю, как бы и что бы ни говорили по этому вопросу в отношении меня предатели и шпионы.
Я не безгрешен. Допускаю, что и я и мне говорили по отдельным моментам практической работы. Но со всей решительностью скажу, что я тотчас же перегрыз бы горло всякому, кто осмелился бы говорить и призывать к смене руководства. Моя политическая база оставалась и остается незыблемой. Мое политическое лицо не обрызгано ни одной каплей грязи и остается чистым, как оно было на протяжении всех 20 лет моего пребывания в рядах партии и Красной Армии. Исходя из этого сознания, тем более тяжело переживать всю ту обстановку, которая сложилась в отношении меня. Тяжесть переживаний еще более усугубилась, когда узнал об исключительной подлости и измене родине со стороны бывшей моей жены, за что я несу величайшую моральную ответственность