— А знаешь, что мы сделаем, — сказал Сергей. — Вынесем вещи на дорогу, а там нас кто-нибудь подвезет.
— Далеко твоя станица?
— Не очень. Километров пятнадцать — не больше.
Семен ничего не сказал, только сокрушенно покачал головой, затем повесил на плечо скатку шинели, за спину — вещевой мешок, в обе руки взял по чемодану и медленно направился к пшеничному полю, мимо которого проходила дорога. Сергею достался радиоприемник, похожий на чемодан, обитый кожей, кое-какие покупки, завернутые в плащ-палатку, шинель и сумка с харчами.
Дорога лежала между пшеницей, еще не созревшей, но уже принявшей восковую окраску. Вдали, над щетиной колосьев, сперва показались бычьи рога, потом, точно из земли, выросли и быки огненно-красной масти, с белыми лысинами во весь лоб. Вскоре стало видно, что эти быки-красавцы тянут бричку — обыкновенную кубанскую бричку с невысокими боковыми дробинами. Алюминиевые бидоны выстроились на ней двумя рядами, а в передке сидела девушка, повязанная белой косынкой. Друзья молча переглянулись, так же молча посмотрели на бричку и на белую косынку. Бричка двигалась томительно медленно, колеса плакали так жалобно, точно выговаривали: «А куда, куда нам спешить». Быки ложились на ярмо, «спорили»; казалось, оба готовы были в любую минуту остановиться, но не делали это только из уважения к вознице. Белая косынка иногда чуточку шевелилась, над бричкой покачивался куцый батожок; иногда он ложился на спину быка, но так осторожно, точно боялся спугнуть влипшего в шерсть овода.
— Да, вот это движение! — заметил Семен. — На таких скоростях, Сережа, далеко не уедешь.
Сергей хотел было возразить, так как по опыту знал, что самые ленивые быки при умелом вознице могут двигаться куда быстрее, делая в час, по меньшей мере, шесть-семь километров, но как раз в эту минуту он заметил, что под белой косынкой скрывалось довольно-таки миловидное личико незнакомой ему девушки. Девушка тоже увидела военных — это было заметно уже по тому, как она быстро встала, оправила юбку, чуть прикрывавшую бронзовые колени, как затем в руке у нее каким-то чудом оказалось круглое зеркальце величиной с бычий глаз и как она в одну минуту успела увидеть в нем и свои черные, немного сонные глаза, и поправить над бровями косынку, повязанную в виде шатра, и выпустить на лоб, как бы невзначай, непокорный завиток блестяще-черных волос. После этого девушка быстро спрятала зеркальце на груди за кофточку и, сделав вид, что военные ее вовсе не интересуют, стала торопить быков, которые по-прежнему равнодушно шагали по дороге.