Глава 9
О ГОЛУБОМ ПЛАТЬЕ, ТОТЕМАХ, ФАРШИРОВАННОЙ РЫБЕ И ЧУВСТВАХ
Солнце быстро садилось за горы, и Шеол погонял драка, словно пытался догнать уходящее светило. Он не произнес ни слова, молча посадил жену позади себя и так же молча сразу пустил ящера в галоп. Элиза крепко вцепилась в хана, прижалась к его спине и тихонько поскуливала, когда Зверь вдруг решал перепрыгивать через препятствия, а не обходить их. Когда же бег животного становился плавным, она начинала думать, отчего Шеол стал так безразличен? Ей хотелось, чтобы он посадил ее перед собой, прижал рукой к груди, хотелось видеть его лицо, желтые смеющиеся глаза, но муж словно забыл о ней. Она ощущала под руками твердые напряженные мышцы и слышала стук сердца, только понять не могла — чьего?
Их встретило множество огней и деловитая суета. Везде сновали вооруженные до зубов орки, рычали оседланные ящеры, между воинами мелькали испуганные зомби, и над всей этой кутерьмой раздавался зычный голос тетушки Сагхи:
— Никто никуда не поедет, пока не поест! Мыть руки и всем гамузом за столы!
Шеол соскочил с ящера, бросил поводья подбежавшему зомби и, не обращая внимания на Элизабет, скрылся в темноте. Элиза хотела возмутиться, но откуда-то выскользнул Дри, бегло осмотрел ее и довольно улыбнулся. Затем снял Элизу с высокого драка и, крепко прижав к себе, нежно поцеловал в висок.
— Как прошел день, Цветочек? Научилась плавать?
Элизабет кивнула и начала рассказывать, но спустя мгновение поняла, что шаман ее не слушает, и обиженно замолчала.
— Вот и замечательно. Русалки — прекрасные подруги, — рассеянно ответил Дри и замахал рукой. — Лестар, отведи ханым-бай к матушке и проследи, чтобы она поужинала.
— Я не нуждаюсь в няньках, — оскорбленно фыркнула Элиза и, выдернув ладонь из руки орка, гордо прошествовала в сторону своего шатра.
Она ожидала, что Дри, который был мягче и ласковее Шеола, бросится за ней и попытается выяснить, что произошло и отчего она сердита, и тогда она ему все выскажет! Если ему неинтересно, как она провела день, то и спрашивать не стоило! Он был обязан сам провести благородную даму к шатру, чтобы она переоделась, и лишь затем сопроводить ее на ужин. А он! Ладно этот неотесанный грубиян Шеол, но Дри всегда казался ей более воспитанным! И он ей очень, очень нравился, видимо — зря! Возмутительно!