.
Советский диссидент генерал П.Г. Григоренко, вынужденный эмигрировать в США, вспоминал о сталинских временах: «До сих пор все было просто. Рабочий — идеал, носитель самой высокой морали. Кулак — зверь, злодей, уголовник»>{109}. Григоренко удачно передал манихейское мировоззрение, доминировавшее в коммунистической теории и позволявшее партии демонизировать и, следовательно, не считать за людей отдельные социальные группы и целые классы, в которых она видела своих идейных врагов.
Хотя классовые стереотипы стали незыблемой догмой коммунистической теории, в действительности их трактовали весьма широко, особенно местные малообразованные руководители. Они использовали социальный детерминизм в обратном смысле. Классовые стереотипы переходили в разряд политических, а последние затем применялись к классам и социальным категориям. Если поведение бедняка или середняка выходило за рамки правил, установленных для его класса, он мог легко утратить свой статус. Уже в середине 1920-х гг. — как будто перекликаясь с противоречием ленинских тезисов времен Гражданской войны — рабочие, приезжавшие в подшефную деревню, часто считали враждебность и оппозиционность ее жителей проявлением кулачества>{110}. Крестьяне, критиковавшие начальство — городское или местное, — становились «кулаками»>{111}. Во время коллективизации бедняки и середняки должны были либо вступить в колхоз, либо принять на себя клеймо кулака>{112}.
Бедняков и середняков не всегда «окулачивали» за оппозиционность. В интересах государства иногда приходилось отойти от политических и социальных классовых стереотипов. Слишком масштабную оппозицию, слишком большие натяжки в официальной классовой теории нельзя было объяснить лишь деятельностью кулаков. Поэтому при необходимости власти вновь прибегали к инфантилизации крестьян (чаще всего крестьянок). Те якобы вели себя по-кулацки, присоединялись к кулацкой политике и принимали участие в антисоветских выступлениях просто по несознательности. Гнусный кулак легко мог одурачить темных, невежественных, истеричных и неразумных «баб». Таким образом, инфантилизация смогла оправдать социально-политические неудачи и несовершенство коммунистической доктрины, отказывая беднякам и середнякам в самостоятельности и ответственности.
Неспособность середняка вести себя политически корректно была заложена в самом определении этого слоя. Середняк мог поступать неправильно и не будучи кулаком. К счастью, Ленин предусмотрел выход, решивший проблему с этой категорией крестьян: они же колебались>{113}