Девушка знала молитвы и песни наизусть, поэтому обычно закрывала глаза и растворялась в благовониях и музыке, но сегодня она разглядывала коробочку в руке, пока поворачивала её снова и снова, в такт словам священника.
На коробочке не было никаких надписей, никаких декоративных элементов. Она была лёгкой, из дешёвой древесины и с простой крышечкой. Возможно, Билл сделал её сам. Он был плотником. Мастером на все руки.
И Мелисанда боялась открывать её.
Начался её любимый Рождественский гимн, так что девушка подняла голову и запела о милости младенца Иисуса. Скоро должно было начаться причащение, но она как всегда останется на своём месте, в надежде, что её никто не заметит.
Она никогда не отлучалась от церкви. Как и прежде, являлась её прихожанкой, которую крестили при рождении. Её тётя даже убедилась, что она была невинна в тринадцать лет. Спустя двадцать два дня после подтверждения этого, мать Мелисанды продала её мужчине за пятьдесят долларов. Это целое состояние, на самом деле. Цена за лишение милой маленькой девочки девственности.
Мелисанда до сих пор надеялась, что Бог по-прежнему любил её. Ей казалось, она чувствовала это, пока сидела под витражом с изображением распятого Спасителя. Со священником, однако, была другая история. Он не стал бы по-доброму относиться к ней, если бы узнал, кем она была, поэтому девушка держалась подальше от его глаз и тихо произносила свои молитвы.
В любом случае, она не особо верила в церковь и её правила. Просто хотела почувствовать немного любви, пока находилась здесь. Немного покоя.
Когда Мелисанда открыла глаза, коробочка всё ещё была у неё в руке. Ничего не изменилось.
Билл был слишком добр, чтобы подшутить над ней таким образом, не так ли? Сначала он называл её «мисс» вместо «девушка». Когда Мелисанда назвала ему свое имя, то мужчина спросил, мог ли он его использовать, и если делал это, то говорил с нежностью.
Она никогда не чувствовала себя грязной с ним, даже потом, когда принимала душ или пересчитывала оставленные им деньги.
– Аминь, – прошептала Мелисанда вместе с сотнями других грешников в церкви, а затем скинула перчатки и сняла крышку с коробки.
Внутри был просто комочек белой ткани, насколько она смогла рассмотреть. Мелисанда открыла коробочку ещё больше и развернула ткань. Внутри дешёвого лоскутка она обнаружила ленточку с кулоном.
Нечто весьма недорогое, с крайне неброским камнем, который был вставлен в олово и свисал с простой чёрной ленточки. И хотя кулон оказался размером с ноготь на её большом пальце, он сиял розовым и белым серебром даже при свете свечей в церкви. Выгравированная на его гладкой поверхности птичка, махала своими крошечными крыльями в полёте.