Он помог Павлу спуститься со стола, поддержал под руку и довел до другой палатки.
– Вот, гренадер, твоя койка, отдыхай.
– Вилли, ты настоящий друг.
Павел улегся на живот – на спине лежать было просто невозможно.
В палатке, как заметил Павел, находилось около полусотни раненых. Было душно, стоял тяжелый запах крови, гноя и лекарств. Раненые стонали, кричали, звали санитара.
Но неожиданно для себя Павел уснул, и причем уснул крепко.
Утром его разбудил уже знакомый санитар Вилли:
– Гренадер, пора завтракать.
Он помог Павлу сесть в постели и поставил на колени небольшой жестяной поднос.
– Только прости, парень, кофе ячменный.
Павел хотел есть, еще больше – пить, но сильнее всего – в туалет.
– Мне бы… – Он замялся.
– В туалет? Так бы сразу и сказал, я бы тебе «утку» принес.
– Лучше проводи меня.
– Хорошо, идем.
Санитар провел Павла в брезентовую палатку на отшибе. Павел внутренне подивился. Вот ведь, немцы для нужника палатку поставили, а у нас солдаты по кустам бегают.
С облегчением он вышел.
Вилли, глядя на него, хохотнул:
– Ты как мумия. Грудь и спина в бинтах, ноги – тоже. Хорошо, женщин нет, а то бы полюбовались на твое хозяйство.
– Вилли, мне бы хоть трусы или халат какой-нибудь.
– Найду. Говоришь ты смешно.
– Я из Померании.
– Я помню, ты говорил доктору. Всю жизнь мечтал о танковых войсках, да зрение подвело. Признали годным к нестроевой и взяли в армию санитаром. Но я доволен. Должен же я послужить Великой Германии?
– Конечно, Вилли!
– Когда мы победим, фюрер обещал раздать солдатам и офицерам вермахта лучшие земли. Я хочу получить на Украине.
– Вилли, я слаб и хочу пить, есть и в койку.
– Прости. Это все мой длинный язык. Пойдем.
Санитар помог Павлу дойти до койки и ушел. Павел попробовал жидковатый ячменный кофе, съел два тоненьких кусочка белого хлеба с яблочным мармеладом. Ему все показалось вкусным, только мало, а для восстановления сил организм требовал еды. В нашем госпитале давали порции больше – хотя бы той же каши.
Но спустя короткое время желудок успокоился, не сосал, и Павел снова улегся. Разбудил его Вилли.
– Гренадер, пора на перевязку и обед. Держи трусы, заметь – новые!
– Спасибо.
Павел решил больше слушать, чем говорить. Ему надо было уяснить, как немцы общаются между собой, – все-таки он в немецком военном госпитале, а не в республике Поволжья.
С помощью Вилли он натянул на себя трусы и почувствовал себя почти одетым.
Они прошли в другую палатку, где ему делали операцию. Незнакомый врач, а может, и фельдшер, спросил фамилию Павла, нашел в ящичке его формуляр и сменил бинты и мазь. Сделал все ловко и быстро – чувствовался опыт.