— У тебя и то и другое заслуживает внимания. Не вижу повода для обиды. — Усмехнулся Леня.
— Это не плохо, когда ты нравишься мужчине. Но если его задача только удовлетворить с тобой сексуальную потребность, начинаешь себя воспринимать как прибор для члена. Всему свое время и место.
— Не боишься с таким подходом к партнеру, остаться девственницей.
— Это мне уже не грозит. Я была замужем, правда недолго.
— Как недолго? Год? Два?
— Три дня. Все прошло именно по той схеме, что я изложила. На вторую ночь мы уже не знали о чем говорить, и почему мы вместе. Я собрала вещи и ушла.
Леня удивился:
— Это в Грузии? Я слышал, что южане народ патриархальный, напичканный предрассудками.
— Отчасти так и есть. Многие родственники меня не поняли. Но папа понял. Он у меня умница.
— А где сейчас Резо?
— Пошел поспать. Он торговал утром, чтобы дать выспаться мне. А после одиннадцати я его отпустила.
— Напрасно. А если бы опять эти нагрянули?
— Не думаю. Их же вчера немного припугнули.
— А ты ничего не знаешь?
— Нет, а что? — Леня не знал, стоит ли сказать Нино о ночном налете. Пока раздумывал, появился покупатель. Здоровенный парень явно пребывал навеселе, и из кармана у него торчала бутылка.
— Почем мандарины деваха? — Спросил он, хотя ценник рядом с мандаринами имелся.
— Тридцать рублей килограмм. — Ответила Нино.
— Ты, что, охренела!? У вас они сами растут. Ни говна, ни полива. Давай за десять.
— Чего хамишь девушке? Не хочешь не покупай. — Обозлился Леня.
— А мне адвокаты на хер не нужны. Эти бляди распустились, думают мы русские, лохи. Суки понаеха….
Договорить бугай не успел. Леня ударил его снизу по скуле, и тот шмякнулся на спину, как подкошенный. Бутылка из его кармана вылетела и разбилась.
Прости Нино, у нас ни все такие. — Утешил Леонид грузинку, краем глаза отслеживая поверженного хама. Тот медленно поднялся, и пошатываясь, побрел к воротам. Продавцы, наблюдавшие за инцидентом, подбежали к Лене и стали пожимать ему руку. Узбек, торговавший гранатами, набросал полный кулек плодов и протянул Леониду:
— Спасибо друг, моя редко токой видит. Русские наша за человек не считает. А не будь мы, один картошка и соленый огурец кушала.
Коленев от подарков отказался:
— Мне ничего не надо. Обещаю, с понедельника на рынке будет дежурить милиция. И вас никто не тронет.
Нино отвернулась. На глазах девушки выступили слезы. Узбек положил кулек с гранатами на ее прилавок и ушел на свое место.
— Нино, не стоит расстраиваться. Это же не мужчина, а пьяный боров. У вас тоже хамы случаются. Не бери в голову.
— Это я понимаю. — Ответила Грузинка: — Не могу понять другого. Как нашу богатую страну довели до того, что аспирантка и ученый должны торговать на рынке.