Настроение у меня испортилось. Дома я с отвращением сунул чек Видера в ящик комода, будто бы мне заплатили за что-то непристойное. Впервые после знакомства с Лорой я проводил выходные в одиночестве. Пустой, темный дом угнетал.
Я принял душ, заказал по телефону пиццу и посмотрел какую-то серию «Женаты… с детьми», рассеянно следя за жизнью семейства Банди и не находя в ней ничего занимательного. Аромат Лоры витал над диваном, будто она была рядом. Мы с ней встретились всего несколько недель назад, но мне чудилось, что мы знакомы целую вечность, – Лора уже стала частью моей жизни.
Ни Би Би Кинг, ни Норман Мейлер не смогли отвлечь меня от мыслей о Лоре и профессоре Видере.
Профессор отнесся ко мне хорошо и предложил работу, за что его следовало бы благодарить. К тому же мне очень повезло, что он, именитый ученый, вообще узнал о моем существовании – пусть и от своей протеже. Однако же, несмотря на все это, в его поведении, под маской дружелюбия и разговорчивости, сквозило что-то странное и пугающее.
Вдобавок я и без его намеков начал подозревать, что Лора мне соврала. Я навыдумывал всевозможных способов убедиться в достоверности ее слов, но на поезд в Нью-Йорк уже не успевал, а чуть погодя решил, что шпионить за ней исподтишка, как в плохом кино, – дурацкая затея.
С этими сумбурными мыслями я задремал на диване в гостиной, но среди ночи проснулся и ушел досыпать в спальню. Мне приснилось, что я стою на берегу огромного озера, среди зарослей камышей. Глядя в темную воду, я явственно ощутил опасность: в камышах мелькнули очертания громадной чешуйчатой туши – аллигатор. Чудовище уставилось на меня круглыми глазами, и я с ужасом заметил, что они того же водянисто-голубого цвета, что и глаза профессора Видера.
Лора вернулась в воскресенье, ближе к вечеру. С утра я с двумя знакомыми бродил по кампусу, в полдень мы пришли к ним на Холбрук-стрит, заказали пиццу, послушали музыку. Лорина машина подъехала к дому как раз тогда, когда я делал себе кофе.
Лора, с темными кругами под глазами, выглядела очень усталой. Она сдержанно поцеловала меня и ушла к себе, принять душ и переодеться. Я налил две кружки кофе и улегся на диван. Она спустилась в гостиную, поблагодарила за кофе, схватила пульт дистанционного управления и стала рассеянно щелкать каналами. Судя по всему, ей было не до разговоров, поэтому расспрашивать ее я не стал. Наконец она предложила выйти покурить.
– Мюзикл мне не понравился, – сказала она, жадно затягиваясь сигаретой. – Дхармины родители весь вечер нас пилили, а на обратном пути в туннеле авария случилась, я полчаса в пробке торчала. И мотор в машине барахлит… надо бы в мастерскую.