– И что, завышали?
– Ничего подобного! Я заняла первое место, а парень из Мэриленда – второе.
Отложив замшу, Лора водрузила очки на нос, подтянула колени к груди и обхватила их руками, будто внезапно продрогла.
– Знаешь, Ричард, по-моему, все будет хорошо. Тебе суждено стать писателем – мы оба это знаем. Вот только на серебряном блюде тебе ничего не поднесут. Мне шестнадцать лет было, когда отец умер. Ну, я порылась в его письменном столе – он все время ящики запирал, а мне было интересно узнать, что он там хранит, – и нашла среди бумаг старую черно-белую фотографию девушки, моей ровесницы. Не красавица, простушка с ободком в волосах, но глаза очень выразительные. Мать неохотно призналась, что эта девушка – школьная подруга отца. Представляешь, он все эти годы хранил ее фотографию… Наверное, потому, что ему смелости не хватило с этой девушкой остаться, вот он и копил свои несчастья, прятался в них, как каракатица в своих чернилах. Ну да ладно… Эй, капитан, а ты почему до сих пор одет? Не видишь, что ли, тебя нагая красотка дожидается?!
Лора оказалась права.
Неделю спустя, за пиццей в ресторанчике на Нассау-стрит, мне внезапно захотелось позвонить в редакцию «Сигнатуры». Я подошел к телефону на стене у туалета, сунул в прорезь пару четвертаков и набрал номер с визитки, с которой не расставался вот уже неделю. Трубку взяла какая-то девушка, и я, представившись, попросил ее соединить меня с мистером Хартли. Через несколько секунд я услышал его голос.
Я снова назвал свое имя, и Хартли сразу же сказал:
– У меня для вас отличные новости, Ричард. Вас опубликуют в следующем выпуске, в январе. Журнал обещает быть интересным. Вдобавок после праздников тираж всегда увеличивается. А в вашем тексте я ни запятой не изменил.
– А какой рассказ вы выбрали? – ошеломленно спросил я.
– Они же небольшие, так что я решил все три опубликовать. Вам целых пять страниц отведено. Да, и пришлите свою черно-белую фотографию и краткую биографию.
– Невероятно… – пролепетал я и, запинаясь, рассыпался в благодарностях.
– Что ж, ваши рассказы достойны того, чтобы их читали. Давайте-ка встретимся после праздников, есть о чем поговорить. Продолжайте в том же духе, Ричард, и вас ждет блестящее будущее. Надеюсь, праздники вы проведете с пользой.
Я тоже пожелал ему счастливого Рождества и повесил трубку.
– Ты прямо весь светишься, – сказала Лора, когда я вернулся к столу. – Хорошие новости?
– В январе все три рассказа опубликуют, – выдохнул я. – Все три, представляешь?! В «Сигнатуре»!
Мы не стали заказывать шампанское, не отпраздновали это событие ужином в роскошном ресторане, а отправились домой и весь вечер обсуждали планы на будущее. Нам казалось, что можно звезды с неба хватать. Голова кружилась, слова «публикация в „Сигнатуре“», «три рассказа», «черно-белая фотография», «настоящий писатель» мелькали перед глазами, будто карусельные лошадки, окутывая меня ореолом бессмертной славы.