Младший политрук Морозов вдруг вспомнил, что он дежурный. Опрометью бросился к штабной палатке. Влетел туда вихрем, чуть не сбив с ног заспанного сержанта — помощника дежурного, который уже тянулся к зеленой коробке полевого телефона.
Опередив сержанта, Морозов схватил трубку, ожесточенно крутнул ручку.
— «Неман»! «Неман»! Алло!.. «Неман»!
Штаб бригады не откликался.
Морозов рванул трубку второго телефона.
— Застава!.. Погранзастава! Алло! Погранзастава!
На лбу младшего политрука выступили крупные капли пота: не отвечала и ближайшая пограничная застава. Чья-то рука уже успела перерезать все провода. Молчал и квартирный телефон полковника — командира танковой части. Он жил в местечке Свинеж, где находились зимние квартиры танкистов. Там же размещались штаб, склады, парк не выведенных в лагерь боевых и транспортных машин.
Морозову ничего не оставалось, как объявить тревогу.
Вдоль палаток, от дневального к дневальному, перекатывалась холодящая душу, разноголосая команда:
— Тревога! Тревога!.. В ружье!..
Где-то на краю лагеря рассыпал серебряную трель горнист.
Лагерь ожил. Танкисты и шоферы, чьи машины находились в лагерном парке, стремглав мчались туда. Все остальные, захватив оружие, бежали на тыльную линейку, где уже раздавались команды к построению.
…С дороги, ведущей к лагерю, на переднюю линейку свернула легковая машина и на большой скорости подъехала к палатке дежурного. Из машины выскочил моложавый полковник с заспанным, небритым лицом — командир бригады.
Морозов, подав собравшимся здесь офицерам команду «Смирно», кинулся к нему с рапортом, но полковник, нетерпеливо махнув рукой, коротко спросил:
— Приказы есть?
— Никак нет. И связь почему-то не работает.
Измерив Морозова суровым взглядом, точно он, дежурный по лагерю, чего-то недоглядел, командир бригады задумался, нервно потирая ладонью небритую щеку.
В стороне, в просветленной сини неба, плыла на восток еле различимая армада бомбардировщиков. Проводив ее глазами, в которых гнездились тревога и желчная горечь, полковник обратился к командирам:
— Обстановка неизвестна. Приказов никаких. Надо полагать, немцы напали без объявления войны… А это значит… Сами понимаете: до границы тридцать километров.
Он еще с минуту прислушивался к артиллерийской пальбе, отчетливо доносившейся с запада, а затем отдал распоряжение:
— Действовать по плану боевой тревоги! Майор Новиков!..
— Я! — отозвался из группы командиров щеголеватый майор.
— Поставьте мотоциклистам задачу на разведку.
— В наличии только два экипажа, товарищ полковник, — доложил Новиков. — Остальные на соревнованиях мотогонщиков.