— Яковлева?.. Как?.. Как вы сюда попали?
Люба горько улыбнулась потрескавшимися губами и почти шепотом ответила:
— К Петру своему ехала… А теперь иду… после бомбежки… Со вчерашнего дня иду, — обессиленная, она села на чемодан, облокотилась на колени, закрыла руками лицо.
— Куда? Зачем в такое время?
— В Ильчу, — сквозь слезы ответила Люба.
— Куда же вас посадить? — Савченко озадаченно посмотрел на свои машины.
— Ишь, для девки найдется небось место!..
— Совести никакой! — раздались из толпы голоса.
Савченко нахмурился и повернулся к Любе:
— Идемте, я вас посажу…
Люба отрицательно покачала головой.
— Мне в Ильчу, к Пете…
— Товарищ Яковлева! — повысил голос хирург. — Вы же медик! Смотрите, сколько раненых!.. К тому же я на Ильчу еду…
Неторопливо возвращался Петр Маринин к перекрестку дорог, где должен был встретить броневик лейтенанта Баскакова. Последняя надежда разыскать Любу потеряна…
Увидев, что броневик до сих пор стоит на оживленном перекрестке, Петр ускорил шаг и вдруг узнал в раненом, несшем в руке котелок с водой, младшего политрука Морозова:
— Виктор!..
— Маринин!.. Петька!..
Хотя не прошло и месяца с тех пор, как расстались друзья, встретились они, словно после предолгой разлуки. С любопытством смотрели друг на друга, стараясь уловить новое во взгляде, в улыбке, в движениях, в манере говорить. Первые два дня войны, казалось, на несколько лет отбросили те недавние времена, наполненные радостным стремлением в будущее, когда Маринин, Морозов, Гарбуз заканчивали училище, когда они впервые надели офицерскую форму…
— Уже воевал? — с некоторой завистью спросил Маринин, глядя на забинтованную голову и перевязанную руку Морозова.
— Пришлось, — устало улыбнулся Морозов.
— И Гарбуз?..
— Убили Гарбуза… В танке сгорел…
Не хотелось верить, что нет больше в живых Гарбуза — того самого Гарбуза, который собирался ехать в отпуск на Кубань, чтобы жениться…
В один-два дня все перевернулось! Мечты, радость жизни, близкое счастье, да какое счастье!.. И все сразу рухнуло. Все стало не так… Гарбуза убили, Морозов ранен… Разбомбили поезд, в котором ехала к нему Люба…
А Морозов тем временем рассказывал о боях на границе, о беспримерном танковом сражении, в котором он участвовал.
— Большое дело — победа в первом бою, — заканчивал свой рассказ Морозов. — Хоть маленькая, с птичий нос, но победа. Черт возьми! И сказать не знаю как. Понимаешь, солдата она рождает. Вот мы… Растрепали танковую колонну немцев. А потом нас растрепали. Но первыми набили фашистам морду мы! А это большое дело. Каждый понял, что можно бить фашистов в хвост и в гриву.