Ноги подгибаются – я падаю на землю, на меня обрушивается небо, а через мгновение тяжесть и круговерть затихают, оставляя звенящую легкость внутри и снаружи…
– Мама! Не надо… Не уходи…
Кто-то склонился надо мной. Феликс… Я чувствую покалывающее тепло его рук на животе, справа.
– Нам же без тебя никак, – продолжает уговаривать меня приемный сын. – Мы тебя любим. Останься… Мамочка.
Его голос и плач пробиваются сквозь пустоту, в которую я могу и хочу погрузиться, разрушая легкость, которая окутала с ног до головы. Внезапно понимаю, что действительно не имею права уходить. Как же родители будут опекунство оформлять на всех троих?.. И Рэм – я же обещала его матери присмотреть. Пытаюсь сказать это Феликсу, но захлебываюсь криком – приходит боль.
– Тихо… – Это Ирвин – его руки порхают надо мной, и боль уходит. – Лежите, не шевелитесь, мы сращиваем сосуды и ткани. Никаких резких движений… Вообще никаких движений. – И, обращаясь к кому-то: – Все – пять шагов назад! Мешаете! Милорд Верд, вас это касается в первую очередь!
Я и не знала, что милейший, все время смущающийся Ирвин может разговаривать таким тоном.
– Ваше величество, отойдите! Феликс – останьтесь. У вас хорошо получается удерживать матушку здесь. Продолжайте. Миледи Вероника, ваша задача – не спать, не закрывать глаза.
И я честно делаю то, что сказал целитель.
Только чуть поворачиваю голову набок, чтобы видеть происходящее, а не только слышать.
– Кто приказал убрать охрану? Как это граф Крайом? – рычит на кого-то император. – Я вас спрашиваю – почему миледи Вероника осталась без защиты? Почему задержание преступницы производили члены моей семьи? Кто вообще эта женщина?
Какой-то незнакомый мне гвардеец пытается объяснить Фредерику, что на женщине сильный блок. Император только фыркает.
– Милфорд, главу гильдии убийц сюда.
– Слушаюсь, – раздается знакомый голос.
Оказывается, и начальник имперской контрразведки тоже здесь. У нас на даче.
Император между тем подходит к фигуре, что лежит на дороге сломанной куклой.
– Посадите ее, – негромко командует. Гвардейцы слаженно выполняют приказ.
– Что же вы, милая? – негромко, даже как-то ласково говорит император Фредерик. – С чего вы изображаете из себя страдалицу? Вы уже минуты две как пришли в себя. Рекомендую открывать глаза и начинать сотрудничать. Ваши воспитанницы тоже у нас. И казнь я начну даже не с вас – с них. И убивать буду лично и долго. Если я не ошибаюсь, девочки ваши, родные? К тому же блок я ваш проломлю, даже не замечу. Так что говорите. Принесите кристалл, чтобы записать показания! – крикнул император.