Отзвук прошлого (Мерцалова) - страница 35

«Матильда Беккер с сыном»

«Барон Штицберг увидел меня в роли Офелии: всю в белом – невинную и прелестную, словно девственница. Трагически подведенные глаза, бледное лицо.

«Ах, он умер, госпожа, он – холодный прах;

В головах зеленый дерн; камешек в ногах…»

Мой голос дрожал от волнения, когда я пела песню, и слова находили отклик в душе каждого зрителя. Повернувшись к залу, я заплакала с открытыми глазами, из которых катились настоящие слезы. Это была сильная сцена, всегда вызывавшая бурные аплодисменты.

Когда в антракте я зашла в гримерную, то заметила в вазе огромный букет роз. Внутри была карточка: «Барон Штицберг». С тех пор после каждого спектакля я получала дорогие букеты, он стал моим самым верным поклонником.

Я следила по газетным хроникам за его успешными биржевыми операциями. Это был немецкий еврей, расчетливый делец, ворочавший миллионами.

Однажды барон Штицберг сам зашел ко мне в гримерную. Поначалу я растерялась, не зная, как себя вести, но он робел больше меня и был скован так, что не мог выдавить ни слова от смущения. Мы сидели молча. Я вглядывалась в его благородную посадку головы, надменное, бледное лицо, обрамленное темными с сединой волосами, величественную осанку – тут однозначно чувствовалась порода. Барон Штицберг отличался утонченными манерами, был ценителем всех видов искусства, часто выступал в роли мецената.

Я терпеливо ждала: чего хочет от меня старый лис? Как себя вести, чтобы не ошибиться?

Он сразу подошел к делу и предложил пойти к нему на содержание. Это было кстати, но я не собиралась показывать, что только и ждала этого предложения. Мне ничего не стоило разыграть оскорбленную добродетель, объяснив ему, что унижена этим предложением.

Я все еще была в костюме Офелии: в белом платье и венке – вся невинная и чистая, словно ангел во плоти. Я подняла на него глаза, как у обиженного ребенка, и слезы заструились по лицу. Это был мой самый эффектный трюк, и действовал он безотказно. Барон Штицберг не смог вынести моих слез, он был потрясен. Упав на колени, он произнес, что в мыслях у него не было затронуть мою честь. Он навел справки и узнал, что я живу неподобающе моей красоте и таланту. Ему ничего не нужно, только видеть меня счастливой. Я поблагодарила и согласилась принять от него помощь, стыдливо опустив глаза. Барон Штицберг достал свой платок и вытер мне слезы. Мизансцена была сыграна великолепно!

Перед уходом он оставил конверт на столе. В нем была сумма, которую мне и за год не заработать. Приняв эти деньги, я попала к барону в кабалу.