И вот спустя неделю нас все-таки выписали!
На ночь перед первой тренировкой мне приснился опять дурацкий сон. Когда интересно мне начнут нормальные сны сниться? Помня, чем закончилось мое прошлое опоздание, на двадцать третьем закрытом АНБушном полигоне я был в срок. Даже то, что полигон был закрытым, давало понять, Какаши взялся за меня всерьез. Даже не знаю радоваться мне или плакать…
К моему глубочайшему удивлению мой сенсей пришел тоже вовремя. Согнутый как не знаю кто и явно тащащий что-то тяжелое в заплечной сумке. Со вздохом, скинул сумку на землю, которая, упав, издала сильное бум. По спине пробежали холодные мурашки, что за орудие пыток он там притащил?
— Молодец пришел вовремя. — С радостным кивком приветствует меня сенсей.
— В сумке для тебя есть подарок можешь примереть. — В панике бросаюсь к сумке, мысленно представляя испанский сапог или еще какую хрень. Заглянув в сумку, сглатываю.
— Какаши-сесей вы должно быть шутите! — С угрозой в голосе произношу.
— О ничуть я специально ходил к Гаю, чтоб подобрать самые лучшие. — Его глаза за маской светились искренней заботой и весельем. Надев утяжелители, пытаюсь сдвинуться с места, получается с трудом. Мои ноги, словно намагниченные с неохотой отрывались от земли.
— В них невозможно ходить! — Пытаюсь снять эти гири и вдруг понимаю, что для этого нужен специальный ключ.
— Сенсеей… Гони ключ! — Пытаюсь подойти к этому гаду и набить морду, но тот с легкостью уходит.
— Ма, я разве не говорил что, надев, ты их не сможешь снять до конца месячного курса тренировок? — Яростно рычу. — Должно быть что-то с памятью…
— А теперь сделаем так, ты убегаешь, а я догоняю, если не успеешь увернуться, получаешь палкой. — И не слушая больше не слова достает из сумки тяжелый дрын и с предвкушающим взглядом направляется ко мне. Мама ради меня обратно!
Вот так и начались наши тренировки. Мой 'любимый' сенсей издевался надо мной все утро, заставляя бегать или повторять его дурацкие упражнения при этом, лупя меня, если ему что-то не нравилось. Некоторые скажут, что все это было частью тренировок, но видели бы вы довольные глаза Какаши, тогда бы поняли меня. Он мстил мне самым наглым образом!
— Какаши-бака я бы вас убил, если бы мог пошевелить хоть пальцем. — Все мое тело словно было в огне, казалось, что каждый мускул болел, ног вообще не чувствовал.
— О Ерой-тян смотрю, ты уже выдохся. — Вот же козел. Злиться на него не было сил.
— Когда придешь в себя намажь кожу вот этим настоем и не забывай завтра в десять. — Доставая из подсумка баночку, проговорил он, прежде чем использовать шуншин и исчезнуть в водовороте листьев.