Он играл на месте центрального нападающего и научил меня многому, пока я рос. Когда я оглядываюсь назад на свою жизнь вместе с ним, то сразу представляю нас в Дюнкерке, как мы по воскресеньям ходили на пляж. Дядя показывал мне всевозможные трюки: как использовать корпус в борьбе с защитником, как выбрать время для успешного прыжка. Наблюдая за тем, как он выпрыгивал за мячом, я ловил себя на ощущении, что он висит в воздухе целую вечность, словно летит. И мне хотелось подражать ему абсолютно во всем. Именно поэтому, как я полагаю, это не просто совпадение, что в результате я стал играть на той же позиции и стал известен, среди прочего, умением переигрывать защитников в воздухе. Я ходил на матчи с его участием, смотрел, как он мощно играл перед трибунами, заполненными восторженными болельщиками, и увиденное всякий раз укрепляло мою любовь к футболу и желание пойти по стопам дяди. Короче говоря, дядя был моим кумиром, и без него я бы не смог достичь всего того, что мне удалось.
Нашей следующей остановкой в 1989 году стал Абвиль, маленький северный город. Я сразу пошел в первый класс средней школы, что само по себе было непросто. Переход на новый уровень школы – это всегда значимая перемена в жизни подростка, даже если не учитывать, что ты приехал, никого не зная, из другого города, и у тебя отличный от всех одноклассников цвет кожи. Тем не менее я смог освоиться вполне неплохо.
К сожалению, не прошло и года, как нам пришлось переезжать вновь – теперь в Туркуэн, по моим воспоминаниям, самое тяжелое место из всех, где я побывал. Туркуэн – тоже маленький городок, часть Лилля. Дружба там давалась с трудом, кроме того, у меня начался переходный период, который всегда проходит нелегко. Играя в футбол, даже в клубе, где я тренировался, я регулярно слышал комментарии насчет цвета моей кожи, и воспринимал это крайне болезненно. Поскольку я чувствовал себя аутсайдером, то легко мог оказаться в положении ведомого: ведь мне казалось счастьем затесаться в чью-то компанию, принадлежать к какой-то группе, и отнюдь не потому, что мне хотелось творить глупости. У меня было несколько приятелей, но ни одного такого, с кем я бы общался после школы. Они постоянно собирались где-то вместе, занимались разной ерундой: уводили мопеды, подворовывали, курили – делали все, чем грешат растущие в таких районах дети.
Теперь я с радостью понимаю, что смог избежать подобных занятий – не столько осознанно, сколько благодаря своему насыщенному расписанию: школа, дом, тренировка, дом, сон. У меня просто не оставалось времени на все эти пустые и опасные вещи, и это было хорошо, так как я вполне мог сбиться с правильного пути, как и многие мои сверстники. Думаю, мои родители и дядя с тетей прекрасно знали об этих подстерегавших меня опасностях. Последние делали все возможное, чтобы уберечь меня от них, поскольку Туркуэн – жестокий город, большинство населения которого составляют простые рабочие, не видящие в жизни каких-либо перспектив.