В действительности Бенеш лукавил, ибо истинной причиной его отказа от собственных слов оказалось иное. В тот день, 18 марта, Муссолини предложил Великобритании, Франции и Германии заключить Пакт четырех – «пакт согласия и сотрудничества». Пакт, предусматривающий возможность прежде всего пересмотра условий Версальского мирного договора, признание равенства прав Германии в области вооружений, a кроме того, принятие в будущем аналогичных решений в отношении остальных проигравших войну центральных держав – Австрии, Венгрии и Болгарии. Почти сразу же против сущности Пакта четырех выступили Польша и страны Малой Антанты, не без основания опасавшиеся ревизии своих границ. А вскоре ту же позицию заняла и Франция, осознавшая весьма опасные последствия и для себя. Поэтому пакт, хотя и подписанный 15 июля 1933 года в Риме Муссолини и послами Франции – де Жувенилем, Великобритании – Грэхемом и Германии – фон Хасселем, так и не был ратифицирован ни в одной из четырех стран.
* * *
Обеспокоенная становившейся все более и более несомненной угрозой со стороны Рейна, Франция начала свою игру. Шестого июля М. М. Литвинов сообщил шифротелеграммой лично Сталину о том, что французский премьер Эдуард Эррио и Поль Бонкур, причем каждый порознь, информировали его о подготовке германо-польских переговоров.
Эррио и Поль Бонкур сообщили о том, что 2 мая 1933 года при встрече Гитлера, в присутствии министра иностранных дел Германии фон Нейрата, с польским посланником Высоцким, обсуждались возможности заключения между двумя странами пакта о ненападении. А 15 ноября состоялась еще одна встреча Гитлера – с послом Польши Липским, в ходе которой было выявлено «единодушное намерение обоих правительств разрешить вопросы, касающиеся обеих стран, путем непосредственных переговоров».
Оставалось слишком мало сомнений в том, что Варшава намеревается сменить ориентацию с Парижа на Берлин. Но если она все же поступит именно так, то нарушит равновесие, созданное в Европе. Ликвидирует ту военно-политическую систему, которая и обеспечивала безопасность Франции, угрожая Германии в случае агрессии войной на два фронта. Не могло серьезно повлиять на менявшуюся ситуацию и то, что Чехословакия отклонила предложение Гитлера решить судетскую проблему также путем только двусторонних переговоров. Парижу срочно потребовался более сильный союзник, и непременно к востоку от жаждавшей реванша нацистской Германии.
Именно поэтому 19 ноября Поль Бонкур встретился в Женеве с Довгалевским. Поведал ему о нажиме, «которому подвергается Франция со стороны Англии и Италии в смысле дальнейших уступок Германии и перевода переговоров на рельсы Пакта четырех». Выходом из тупикового положения было бы, по его мнению, вступление СССР в Лигу Наций.