Попутчиками математика были молодые энергетики и аварийщики ремонтной бригады, и все они «фонили» в пси-диапазоне в обычной манере острых на язык, общительных, веселых, искренних парней и девушек, трудолюбивых работяг, как окрестил такие натуры Аристарх. До посадки он мог быть спокоен, ничего непредвиденного произойти не могло, однако интуиция подсказывала, что впереди его ждут сюрпризы, причем неприятные. Ветерок опасности холодил пальцы рук и ног и заставлял держаться в напряжении, хотя внутренний голос продолжал самоуверенно нашептывать: ничего, прорвемся!…
Галион миновал «окно» в куполе общетранспортного вокзала завода и без толчка опустился на серый квадрат финиш-поля. Пассажиры гурьбой высыпали наружу, шутками приветствуя динго пропускного контроля; на груди каждого загоралась и гасла голубая молния ответчика, разрешающая вход. На костюме Железовского такая молния не вспыхнула, и видеопризрак контрольного инка встал на его пути:
— Извините, у вас не оформлен допуск. Кто вы и по какой причине хотите пройти на режимное предприятие?
Последние из прилетевшей смены работники завода вышли из кубического помещения КИП в коридор, и голоса их затихли. Железовский достал из кармана золотую пластинку с выбитыми на пяти языках словами: «Особые полномочия».
— Понятно, — вежливо сказал фантом, отступая. — Как зарегистрировать ваше посещение?
— Экскурсия, — пробасил математик.
— В таком случае возьмите «гида» — он поможет вам разобраться в хозяйстве завода, довольно сложном, смею вас уверить.
В слепой доселе стене помещения протаяло отверстие, из него высунулся прозрачный лепесток с серо-коричневым «паучком». Железовский молча взял «паучка» и прицепил на лацкан куртки. Он знал, что, кроме выдачи информации, «гид» сообщал инку-координатору завода также и местонахождение экскурсанта. Делалось это, конечно, с благой целью — обезопасить жизнь гостя, но в данном случае это обстоятельство мешало замыслу Аристарха и сковывало маневр.
Пройдя в коридор, соединяющий КИП с собственно заводом, Железовский оказался на стыке трех коридоров, прямоугольных в сечении, с ребристыми стенами и гладким черным полом. В нишах стыковочного узла стояли «поплавки» — кресла индивидуального транспорта, похожие на половинки грецкого ореха, и платформы-антигравы для перемещения грузов. Сосредоточившись, Аристарх нашел точки установки видеокамер и замазал их глазки испаряющейся через три минуты массой. Затем снял значок «гида», прицепил к сиденью одного из «поплавков», поковырялся в «Джордже» — водителе кресла и задал программу движения по заводу с остановками в тех местах, где никогда не появлялись люди. «Поплавок» мигнул стоп-сигналом и умчался по левому коридору. Аристарх же сел на платформу, тихо поплывшую центральным туннелем; ему не нужно было идти далеко, искать склады, базы, магистрали пересечения потоков деталей и координаты сборочного цеха «шмелей», если такой цех здесь был, — централь управления заводом располагалась в сотне метров отсюда, на глубине пятьдесят метров под поверхностью базальтового плато. Надо было всего лишь добраться до пульта координатора и поработать с ним в режиме «один на один». Инк завода должен был знать все, запрограммированный на работу в режиме разделения задач: выдачи МК-батарей, основной продукции завода, и сборки «шмелей», о чем знали только неведомые программисты, те, кто создал великолепно замаскированную систему производства миниатюрных автоматических убийц. Впрочем, «шмелей» не надо было создавать заново, достаточно было использовать технику, разработанную для других целей. Все зависело от того, в чьи руки попадала эта техника и с какой целью использовалась. «Шмели», например, успешно работали и под землей, и на других планетах в качестве собирателей информации исследовательских комплексов.