, но для нашей земной техники эти глубины пока недоступны энергетически, поэтому и приходится искать природные источники таких энергий.
— Андрюше не терпится удивить мир и удивиться самому, — скривил губы высокий, любуясь ногтями.
— Я не уверен, что разработанная тобой дин-модель[3] ситуации верна, — парировал юноша.
Высокий пожал плечами, продолжая заниматься ногтями.
— Глубина предвидения всегда ограничена, разве тебе не известна эта стандартная формула эфанализа?[4] Как и любой эфаналитик, я тоже могу ошибаться.
— Успокоил, — улыбнулась женщина.
В это время начальник эксперимента заметил подошедших, кивнул на их приветствия.
— Сабатини, Раухваргер, Гонсалес, Малков, Эхлемский, — представил физиков Ромашин, женщину назвал последней: — Криета Адальяно. А это Клим Мальгин, ведущий нейрохирург из Восточноевропейского института травматологической нейрохирургии мозга. — По-видимому, Ромашину доставляло удовольствие представлять Мальгина по всей форме.
Клим в ответ молча поклонился.
— Ждем третий угол квалитета, — пояснил Сабатини. — Должен быть сам Ландсберг.
Словно в ответ на его слова в зал вошел председатель СЭКОНа в сопровождении Власты Бояновой. По тому, как переглянулись Ромашин и Сабатини, Клим понял, что комиссара безопасности здесь не ждали.
— Одну минуту, — сказала Боянова после взаимных приветствий. — Рафаэль, объясните мне суть эксперимента и меры предосторожности.
— Нет ничего проще, — сказал Сабатини. — Суть эксперимента в развертке «суперструны», точнее обломка «суперструны», который когда-то добыл где-то камарад Ромашин. Поскольку обычные дыробои… пардон, обычные генераторы свертки-развертки, стоящие на всех кораблях космофлота, не годятся, мы разработали и собрали специальную странг-машину. — Лидер физиков показал на сооружение в растворе виома, построенное на вершине горы. — Машина установлена на порядочном расстоянии отсюда…
— Каком именно?
— В двенадцати километрах. Это вполне безопасное расстояние для любого взрыва, если случится что-то непредвиденное. К тому же база хорошо защищена от любого катаклизма. Вот, смотрите. — Сабатини кивнул высокому коллеге, и тот поднес к виску дугу эмкана, дав неслышимую команду. — Это динамическая модель эксперимента.
Вспыхнувший оперативный виом показал сначала схему расположения объектов на полигоне: базу, энергонакопители, реактор, генераторы, странг-машину, затем стадии развития «струны» из шаламовского «значка».
— Это фазовая траектория[5] системы, — начал объяснять высокий снисходительным тоном. — Первый узел… второй… распухание… усложнение континуума… развертка мерности… серый фон вокруг — это «размазка» вероятности, расчетный уровень неопределенности. И последняя фаза — реализация цепи Маркова