Юрий покрутил головой, выглядывая уже оттянутые к моему берегу дощаники и лодки мятежников, ещё раз внимательно осмотрел мой экипаж:
— Я гляжу — у тебя и раненых нет. Боя не было? Перехитрил как?
— Нет, княже. Мы их стрелами побили.
Юрий пренебрежительно поморщился.
— Вона чего… Трусоваты у тебя люди. Да и то сказать — сопляков собрал. Молоко ещё на губах не обсохло. Ладно, командуй на берег.
Эк ты… Моих людей поносить нельзя. Этого я не спущу. Но — без мордобоя.
— Тю. А честь? А слава? У тебя-то мужи взрослые, брадатые. Что ж, они так и уступят? Моим… мальчишкам-молокососам? Мне-то прозвище новое, вроде «Иван-Поганобоец» — не повредит. А вот ты… Отдашь ли славу мне? И моим соплякам?
Живчик снова поморщился, как от кислятины. Подумал и махнул остальным своим ладьям:
— Мы — с отсюда пойдём. А ты там, с низу встань. Чтоб не убёг никто. Давай-давай.
— Слушаю и повинуюсь, светлый князь Муромский.
Я несколько вычурно поклонился, и мы быстренько слиняли.
* * *
Для всякого исконно-посконного русского князя, как и для всех бояр и гридней, лучный бой — занятие для детей, трусов и поганых. До такой степени, что во многих местах, и в самой Руси, и в обрусевших тюркских племенах, стрелков называют «молодшими». «Детка-малолетка». Все уверены, что взрослый серьёзный человек в бою стрелять из лука — побрезгует. «Славное дело» — рубить ворога мечом. На худой конец — топором ударить или копьём ткнуть.
Ростик, с его сотней смоленских стрелков, проявил немало смелости, создав такое подразделение. Это — не по-русски. Неприлично, не кошерно.
Но именно так — разделив пехоту по родам войск, отделив стрелков от копейщиков — бил саксов под Гастингсом Вильгельм Завоеватель. Народное ополчение у тех же саксов строилось «по родам и племенам», как греки под Троей, а не по особенностям бойцов, как требует военная необходимость. Так же — выделив стрелков в отдельный отряд — будет строить свои полки Александр Невский в Ледовом побоище.
* * *
Да мне плевать — по-каковски: по-русски, по-нормандски, по-татарски… Враги дохнут, а мои нет? — Значит, «правильно».
Вот и сейчас муромская дружина лезет на берег, в дюны, в кусты. Там будет ближний бой, сеча. А мои ребятки посидят в лодках, со стороны посмотрят. Цель — уничтожение дурней — будет достигнута. А потерь — не будет. У меня. У Живчика… — это его люди, его честь. Его представление о «правильно».