Язык знать не обязательно. Это я понял на другой день после ухода Мадины. Потому что пришли другие туземцы. С глубокими познаниями в разных иностранных языках. Включая русский матерный.
Я сам — ценитель и употребитель. Но стилистическое и грамматическое однообразие в изложении аборигенов — задалбывает. Такой, знаете ли, «kitchen english».
Среди позднего утра через Оку выгребают два ботника с шестью наглыми мордами нерусской национальности в охотничьем прикиде. Почему в охотничьем? — Рубахи короткие.
— Гля! Цуканы явивши. Вот же литва болотная! Жмеи.
— Не понял. Объясни.
Мужичок с Клязьмы объясняет. К нам гребут аборигены ещё одной здешней разновидности — мещера, мещеряки. Лесной народ, возникший от смешения местных угро-финнов с группами литваков из верховьев Оки, с Десны (из-под Брянска), других угро-финнов, булгар-тюрок и славян. Жили в болотах между Окой и Клязьмой, но в последние века приняли христианство, расселились шире, восприняли русский язык в цокающем варианте (цуканы). Другими группами здешней угро-финно-литовско-тюркско-славянской смеси, которая называется «русские люди» — воспринимается негативно: «жмеи» (змеи).
Ну как тут не вспомнить, что «ирокез» означает — «настоящая гадюка»!
По текущему административно-политическому статусу… есть разные мнения. Суздальцы считают их своими подданными — мещера платит дань князю. Но сами себя они считают союзниками — «держат руку князеву». В Бряхимовском бою — участвовали, в походе — нет: разошлись по домам. Типа: Боголюбский отпустил.
Деваться некуда — пошли встречать дипломатическую миссию. Кафтанчик свой бронебойный, «огрызки» заспинные. Ну и морду… доброжелательнее.
Дипломат из меня… как бегемот в посудной лавке.