— А где здесь у вас… м-м-м… ну… отхожее место?
— Для девочек? — Сща сделаем!
На Стрелке никогда не было больше 8 десятков жильцов. А тут больше полутора сотен только новых. Просто положить — негде! Старожилы, одним — галантно, другим — по-товарищески уступили свои шалаши. Но там для свежего человека… Хоть бы лапник переменить.
Хорошо — пока тепло. Часть разбрелась по лескам, часть в лодках заночевала.
К сумеркам развели костры, устроили… общий ужин. На пир боярский… не тянет — не с чего. Но с плясками, песнями, музыкой…
Первый раз слышу на Стрелке женское хоровое пение. Хорошо-то как! А как они по голосам расходятся!
Только бы мои здешние — женщин обижать не вздумали! От отвычки — совсем забыли, что с бабами нужно сперва разговаривать. И с моими пришлыми — не передрались. Хотя почти все друг друга давно знают, но молодёжь растёт быстро — могут попытаться и переиграть статусы…
Тут пришла Гапа и вытащила меня из-за стола:
— Пойдём, господине, всех сказов не переслушаешь.
— А куда?
— А в реку. Купаться. А я тебе дрючок привезла. Ну, твой, берёзовый.
Офигеть! Не забыла. Ведь просто палочка! А она… озаботилась, за тыщу вёрст притащила.
Конечно, приличная воспитанная русская женщина не должна прерывать мужской беседы. Тем более, что мы ж… об важном, об делах… Но я сбежал из-за стола сразу. С женщиной. С двумя: дорогой к нам Трифа присоединилась. С ворохом одеял. И мы залезли в Волгу. Где-то в тех местах, где я для Боголюбского наложницу сыскал. А вода… как парное молоко. И у меня в руках две обнажённых, ласковых, жарких…
Мужчины, после длительного воздержания, бывают… чересчур быстрыми.
«В постели ты великолепен,
все две минуты просто бог».
Я как-то… смутился. Но Гапа сразу сказала:
— Не надейся — не отделаешься. Всё только начинается.
А Трифена, благочинно, не поднимая глаз, уточнила:
— Ибо сказано: господь не посылает человеку креста, который он снести не может. Мы с Гапой сейчас тут крестом ляжем. На тебе.
Как давно известно:
«На мужика не нужен нож.
Ему немножечко помнёшь.
И делай с ним что хошь».
А уж когда «хоши» совпадают у всех…
Последние тёплые ночи. Звёзды — по кулаку каждая. Чуть слышный шелест волжской воды на песке. Две жаждущие, страстные, искусные женщины… то весело хихикающие, то выразительно молчащие, то томно стонущие. Играющие то между собой, то со мной. Ласкающие и дразнящие. Знающие меня… каждую клеточку, каждое моё дыхание… Нежные. Мягкие. Податливые. И вдруг набрасывающиеся подобно разъярённым тигрицам. Рычащие и кусающие. Утомлённые, упавшие, задрёмывающие у меня на груди, на животе, плечах, на руках… И снова потихоньку заводящие и заводящиеся. Меня, себя, друг друга… Не оторваться. Ни на минуту. Вздохнул — и снова в поцелуй. В два. В два потока ласки… прикосновения, дыхания…