Все это было настолько ясно советникам королевы, что они решили в качестве первостепенной меры перевезти Марию Стюарт в сильно укрепленный замок Данбартон и там дожидаться дальнейшего развития событий — прибытия подкреплений из Франции и подхода рекрутов, набор которых производился сторонниками королевы по всем провинциям Шотландии. В соответствии с этим был отдан приказ всем воинам, конным и пешим, в полном боевом вооружении выступить под знаменем королевы и, согласно принятому решению, не считаясь с противником, препроводить ее в замок Данбартон. Сперва последовал смотр военных сил на Гамильтон-мур, а затем начался поход со всей пышностью феодальной эпохи. Играла военная музыка, развевались знамена и флажки, повсюду блистали доспехи, а копья сверкали и искрились, как звезды на зимнем небосклоне.
Живописное зрелище войскового смотра на этот раз было украшено присутствием самой королевы, которая появилась в сопровождении большой свиты дам и домашней челяди, а также особой дворянской лейб-гвардии, среди которой выделялись юный Ситон и Роланд. Мария Стюарт выказывала свою благосклонность и доверие армии, которая выстроилась рядами перед королевой, а также по обеим сторонам и позади своей повелительницы. Многие клирики также присоединились к войску. Их сан не помешал большинству из них взять в руки оружие и объявить о своем намерении пустить его в ход в защиту Марии Стюарт и католической веры. Иначе обстояло дело с аббатом монастыря святой Марии. Роланд, не видевший этого прелата с самой ночи их бегства из Лохливена, теперь заметил его рядом с королевой, в одеянии его монашеского ордена. Юноша поспешил снять шлем и попросил у аббата благословения.
— Да будет оно всегда с тобой, сын мой, — сказал священник. — Я вижу тебя теперь под твоим истинным именем и в одежде, которая принадлежит тебе по праву. Шлем с ветвью остролиста хорош на твоем челе. Я долго ждал часа, когда ты наденешь его.
— Значит, вы знали о моем происхождении, достопочтенный отец?
— Знал от твоей бабушки, но это была тайна, доверенная мне на исповеди. Я не имел права ее раскрыть, пока матушка Мэгделин сама не раскрыла ее.
— Но почему она держала все это в такой строгой тайне, отец мой? — спросил Роланд Эвенел.
— Вероятно, из страха перед моим братом, страха бессмысленного, ибо Хэлберт даже ради целого королевства не обидел бы сироту. Кроме того, в мирное время, если даже считать, что твой отец честно обошелся с твоей матерью, в чем я почти не сомневаюсь, твои права на этот замок все же уступают правам жены Хэлберта, дочери старшего брата Джулиана.