После шести часов скачки решили остановится на привал. Выбрали хорошую поляну с протекающим ручейком, стали готовиться к маленькому перекусу. Зоренг нас пищей снабдил, копченое мясо, сыр, хлеб. Еще Анна, с позволения хозяина, почти целую ночь у плиты стояла, пирожки нам в дорогу пекла. Компания-то приличная, и кушать все хотят. Коней расседлывать не стали, привал на час, не более. Расстелили на траве кусок ткани вместо скатерти, выложили снедь, и начали кушать.
— Зайчик, не знаешь, по чьим владениям мы сейчас едем? — Спросил я, жуя бутерброд.
— Это земля барона де Ашаб. — Ответил Зайчик, заглотнув пирожок. — До самого вечера будут его владения. Потом пойдут земли маркиза ла Разан. На границе стоит хороший постоялый двор, там мы и заночуем.
Он закинул в рот еще один пирожок и продолжил:
— Возле самого Шемана были владения барона де Врена, но старый барон умер месяц назад, наследников у него не было, кому земли отошли я не знаю. — И снова потянулся за пирожком. Надо успевать, а то он все сожрет.
— А кому могут отойти земли, если наследников нет? — Спросил я, пододвинув к себе поближе пирог.
— В казну отойдут. — Пожал плечами Зайчик. — Император потом решит, кому земли отдать. Без хозяина не останутся!
— Все ясно! — Кивнул я, откусывая кусочек. А пирожок-то славный! Поджаристый, хрустящий! Я с удовольствием принялся жевать, но внезапно уловил напряженные взгляды всей команды. Они смотрели на меня.
— Жук. — Тихонько сказал Зайчик.
Я взглянул на остатки пирожка в моей руке. Жук. Большой такой, рогатый. Только половина. Остальная половина сейчас пережевывается мною вместе с половинкой пирожка.
— Тимэй-Жук. — Также тихо сказал Зайчик.
— Тимэй-Жук. — Пробасил Громобой.
— Тимэй — Жук. — Подтвердил Ящерица.
— Тимэй-Жук. — Улыбнулся Ночник.
— Я барон Воронов! — Отплевываясь, возмутился я, понимая, что сейчас мне дают прозвище.
— Ворон жука склевал! — Под всеобщее одобрение заметил Рэдфорд.
— Я не наемник, мне прозвище не положено! — Завопил я уже во весь голос.
— Не положено. — Подтвердили наемники, но физиономии у них растекались в ухмылках.
— Да ну вас! — Я прополоскал рот водой и пошел к коню.
До самого вечера мы скакали без остановки. Надо отдать должное никто из моих спутников называть меня Жуком не спешил. Понимаю, что такие прозвища прилипают быстро, но тут ситуация немного другая. Несмотря на то, что я всегда относился к моей охране дружески, по законам империи я был выше по статусу. Мужики, видя, что я не горю желанием именовать себя Жуком, прекратили издеваться над моей личностью, но между собой переглядывались и ухмылялись при этом.