Высокий смуглый мужчина лет тридцати с небольшим поднялся с ковра навстречу гостям. Глаза его были настороженными, но не выражали страха. Он посмотрел в глаза каждому из вошедших, задержал взгляд на лице сирийского офицера и кивнул тому, успокаиваясь. Видимо, Гиваргис был предупрежден, что с ним захотят поговорить русские военные.
– Здравствуйте, – заговорил Зимин по-арабски. – Ваше имя – Гиваргис?
– Да.
– Вы до войны работали здесь в Археологическом музее водителем?
– Не в музее, если быть точным. Я работал водителем в местной администрации, а к историко-археологическому комплексу меня просто прикомандировали. Я обслуживал весь комплекс, как и другие водители. Кто на грузовой машине, а я – на легковой.
– Скажите, вы знали научного сотрудника музея по имени Вардия?
– Да, – насторожился мужчина и забегал глазами по лицам русских. – Я знал ее хорошо. А вы что-то знаете о ее судьбе? Я не видел Вардию с самого начала войны.
– Увы, мы ничего не знаем о ее судьбе. Она нам нужна как специалист. Скажите, Гиваргис, вы были с женщиной в хороших отношениях?
– Вы задаете странные вопросы, – с укором посмотрел на гостей сириец.
– Не надо так переживать, – поморщился Сидорин. – Мы относимся с большим уважением и к вам, и к Вардии. Просто хотим понять, стоит ли задавать вам вопросы, на которые может ответить только близкий ей человек, человек, который был ее другом и многое о ней знал.
– Да, – расслабился Гиваргис, – я был таким человеком для нее. – Я хотел, чтобы она стала моей женой, но Вардия все откладывала свое решение. Я часто навещал ее в музее и знал, чем она занималась.
– А перед вторжением ИГИЛ она не занималась эвакуацией ценных исторических документов? Может, просила вас помочь ей вывезти на машине что-то?
Мужчина вдруг опустил голову и не ответил. Спецназовцы переглянулись, Сидорин весь подался вперед и стал делать рукой знаки Зимину, чтобы тот дожимал свидетеля, настаивал на ответах на вопросы.
– Значит, она просила вас и вы помогали ей вывозить и прятать ценные документы?
– Нет, – тихо ответил Гиваргис. – Все было не так, как вы думаете. Я не знаю, что она прятала, может, и не прятала. В самые последние дни я и другие водители вывозили в Дамаск документы из здания местного самоуправления, еще что-то в опечатанных мешках. Потом я уже сюда не вернулся, а когда город освободили, то сразу приехал. Но о Вардии никто ничего не слышал. Зато я узнал о гибели Халеда Асаада. Вардия его очень уважала. А про документы, которые я помогал ей отвозить… Это было еще до войны. Она заболела, но ей срочно нужно было сдавать статью в издательство, и она просила меня привезти ей домой кое-что из того, что запрещено вывозить за пределы музея. Я не мог ей отказать.