– Простите, мне надо в комнату для девочек.
Как только она вошла в дом, все мое семейство свирепо воззрилось на меня.
– Беннетт, – прошипел отец. – Я думал, мы это обсуждали.
Я схватил стакан и поднес ко рту.
– Понятия не имею, о чем ты.
– Беннетт, – добавила мать, – по-моему, ты должен пойти и извиниться.
– За что? – спросил я, с силой опустив стакан на стол.
– Бен! – сказал отец тоном, не допускающим возражений.
Я швырнул салфетку на тарелку и с грохотом отодвинул стул. Затем вихрем пронесся по дому, обыскав ванные на двух первых этажах, пока наконец не добрался до третьего. Там дверь в ванной оказалась закрыта.
Стоя снаружи, я положил ладонь на ручку двери и вступил в спор с самим собой. Что произойдет, если я войду туда? Меня интересовало только одно, и, черт побери, к извинениям это никакого отношения не имело.
Я подумал было постучать, но знал наверняка, что войти меня не пригласят. Тогда я прислушался, пытаясь уловить внутри звуки движения. Ничего. В конце концов я повернул ручку. К моему удивлению, было не заперто. Я всего пару раз заходил в эту ванную с тех пор, как мать ее переделала. Это была красивая, современная комната с дизайнерской мраморной раковиной и широким зеркалом на всю стену. Над туалетным столиком было небольшое окошко, откуда открывался вид на веранду и лужайку за ней. Мисс Миллс сидела на скамеечке перед столиком и смотрела на небо снаружи.
– Приполз умолять о прощении? – спросила она.
Затем сняла колпачок с помады и тщательно накрасила губы.
– Меня послали проверить, не ранил ли я твои нежные чувства.
Протянув руку за спину, я запер дверь. Щелчок замка отчетливо прозвучал в тишине комнаты.
Засмеявшись, мисс Миллс взглянула в глаза моему отражению. Она выглядела абсолютно собранной, но я видел, как поднимается и опадает ее грудь. Эта стервочка была возбуждена не меньше меня.
– Уверяю тебя, я в порядке.
Она закрыла губную помаду и бросила ее в сумочку. Затем встала и шагнула мимо меня к двери.
– Я привыкла к тому, что ты ведешь себя как придурок. Зато Джоэл очень славный. Я должна спуститься к остальным.
Положив руку на дверь, я наклонился к самому ее лицу.
– Я так не думаю.
Мои губы чуть притронулись к коже под ее ушком, и мисс Миллс вздрогнула.
– Понимаешь ли, он хочет прибрать к рукам кое-что, принадлежащее мне, и он этого не получит.
Она окинула меня яростным взглядом.
– Какой сейчас год? Второй от рождества Христова? Пропусти меня. Я тебе не принадлежу.
– Ты можешь так думать… – прошептал я, лаская губами ее шею, – …но твое тело, – продолжил я, запустив руки ей под юбку и прижав ладонь к влажному кружеву у нее между ног, – считает иначе.