Павел и Горгулова припомнил - невысокий такой крепыш, лицо губастое, толстощекое, вроде даже добродушное, но когда тот пробирался в самолете по узкому проходу в хвост, к туалету, Павел, совершавший тот же путь следом за ним, отметил, что сидящие по обе стороны от прохода люди все как один отводят взгляд... Злая сила исходит от низкого лба, от медвежьих, глубоко запрятанных глазок. Уголовный тип. Профессиональный опыт научил Павла с некоторым почтением относиться с многократно осмеянной теорией Ломброзо: что-то в ней есть не до конца опровергнутое.
После поспешного ухода Марины - не досмотрел полицейский сержант, отпустил единственного переводчика - возникла небольшая суматоха в коридоре, вопрос-ответ, вопрос-ответ, и просиявшая Лиза отправилась в соседнюю комнату, куда уже пригласили Марго. Сержант услужливо распахнул дверь перед его подругой, и до Павла дошло, наконец, что она вызвалась переводить... Но что там переводить? Блондинка же говорит по-испански куда лучше доморощенной переводчицы...
Павел сунулся было за ней - и, к изумлению своему, заметил, что за дверью, в просторной комнате, где стоит несколько столов, за одним из них задают вопросы подружке какого-то из качков, зареванной донельзя девахе, про которую наблюдательная Лиза в самолете сказала, что она похожа на рыбу окуня. И парень сидит спиной к двери - рыжий затылок, похоже, принадлежит ещё одному соотечественнику, из той же компании. Рассмотреть Павел не успел, кто-то изнутри невежливо захлопнул дверь перед его носом. И правильно - не положено посторонним... Но здешние полицейские - молодцы, времени зря не теряют. Похоже, рыбка-окунь давно здесь - уж больно испугана и зареванна...
Чья-то несмелая рука коснулась его локтя - долговязая девчонка, хорошенькая, грустная и всеми покинутая, спросила едва слышно:
- Ведь вы говорите по-немецки, mein Herr, nicht wahr? Объясните же, что происходит? В какую беду попал Антонио?
Ответить Паша не успел, в дверях возникла Лиза, воскликнула возбужденно, громко - на всю комнату:
- Знаешь, как зовут её мать? Ни за что не догадаешься! Фрау Дизенхоф! Маргарита Дизенхоф... Как тебе?
- Иди ты! - только и нашелся Павел Пальников, по-домашнему Паульхен, сын коренного москвича доктора технических наук Всеволода Павловича Пальникова и его законной супруги Гизелы Хельмутовны Дизенхоф, немки из Казахстана с девятью классами средней школы, ныне покойной.
Имя, произнесенное Лизой, прозвучало для Павла как гром с ясного неба. Простым совпадением это быть ну никак не могло...