- Да ведь ему все равно Ингрид расскажет. И может упомянуть, где застала тебя ночью. Полиции-то ни к чему - это же не полиция нравов. Так ты изменишь свои показания? Скажешь правду?
- А надо ли? Мальчик как-нибудь выпутается, вот увидишь. Если узнает Макс...
- Что ты заладила - Макс, Макс... У тебя есть работа, независимый доход. Не пропадешь и без этого... чужого мужа. Я понял бы, если бы ты пыталась сохранить семью, о дочери заботилась, о её душевном покое. Но тут-то ничего этого нет, зачем губить ни в чем не повинного парня?
Маргарита встала вдруг, выпрямилась. "Визит окончен" - означал весь её вид.
- Я поступлю, как считаю нужным, Пауль, - голос прозвучал жестко, Ты уезжаешь послезавтра - у тебя просто не хватит времени применить свои профессиональные знания. Предоставь расследование другим.
Слово в слово говорила и Марина, но у той другие соображения. Нет, с Павлом так нельзя, плевать ему на все, что уводит от истины. его тон был не менее жесток:
- Тогда в полицию иду я. Прямо сейчас. Видишь ли, моя профессия - не дать осудить невиновного, тем более, если я располагаю информацией, необходимой для его защиты. Я в данном случае поступаю, как врач, который обязан оказать помощь заболевшему независимо от времени и места, и даже собственных симпатий и антипатий. Мне этот малый вовсе не нравится, поверь, а Горгулов и вовсе противен...
- ...Но тем не менее ты не на моей стороне. Что ж, ты меня вынуждаешь, после твоего заявления мне все равно придется отвечать на вопросы полицейских. И я не хочу, чтобы меня вызывали повесткой.
Павел распахнул дверь:
- Если ты готова, поедем. Я тебя подвезу.
Это прозвучало глупо - в гараже отеля стоит принадлежащий его матери красный "вольво", сам же он обычно ездит в Пальму на автобусе. Но ради такого случая готов и такси взять...
Подхватив с дивана большой пестрый пакет, маргарита вышла первой из комнаты, он - следом...
Толстяк-следователь расшаркивался перед сеньорой Дизенхоф, на Павла поглядывал искоса, не в силах, видимо, установить, какая между ними связь. Произнес длинную тираду - благодарил, должно быть, даму за визит, за новую информацию, выражал понимание - да конечно, в присутствии дочери, такой очаровательной сеньориты, госпожа Дизенхоф не могла... Но сведения, предоставленные ею сейчас, чрезвычайно ценны, полностью мняют ход следствия, это очень благородно со стороны сеньоры и он, следователь, со своей стороны гарантирует полную конспирацию...
Так представил себе Павел смысл непонятной ему испанской речи, которую толстяк держал в коридоре. Была бы тут Лиза... Увы, её нет. И вежливо покивав, изобразив на лице некоторое сожаление и пожав протянутую руку, Павел распростился с испанским коллегой, вышел на шумную улицу и остановился в ожидании благородной сеньоры. Любопытно, так ли он понял происходящее?