На возмущения грахи женщина разразилась новой тирадой, теперь, почему-то, указывая на живот гигантши.
— Но… — снова выдала Ю, но как-то растерянно, медленно, будто заторможено, помотала головой из стороны в сторону и даже шагнула назад, наткнувшись на стол.
У Тхия вид был тоже неважнецкий. Арифед выпрямился, сжав руки в кулаки. И таращился на свою потенциальную жену так, словно она его булыжником по голове приголубила.
— О чем, Тьма вас всех побери, вы тут говорите? — рявкнул Дан так неожиданно, что Арха уши невольно прижала.
* * *
Если исходить из жизненного опыта ведуньи, за этим рявком должен был последовать новый виток общего гвалта. Но видимо грахи сильно отличались от всех известных лекарке демонов. Они молчали, словно воды в рот набрав.
— Она говорит, — хоть и после весьма приличной паузы, но Тхия все же решился подать голос, — что уважаемая Ю… Она… В общем…
У Архи рот сам собой приоткрылся. Девушка раньше не замечала за арифедом склонности к блеянью. И на её памяти рыжий никогда во время разговора глаза в сторону не отводил.
— Я сказала, что дитя моей госпожи носит ребёнка, отцом которого стал этот Ро, — величественно пояснила дама в плаще.
— Я слышал, что она сказала, — пророкотал хаш-эд, которому, кажется, знаменитая выдержка его расы отказала в очередной раз. И слишком демонстративно игнорируя странную женщину. — Я хотел бы знать, что это все значит?
Ведунья, ребра которой уже начали потрескивать от хватки демона, молча подивилась мужской логике. Что может значить фраза «носит ребёнка»? Естественно, если на руках никакого детёныша нет?
— А я тоже это слышал, — криво и очень неприятно усмехнулся Тхия. — Там, кажется, что-то было про то, что неважно, в каком времени это произносится. И кто, собственно, отец.
Теперь лекарке на Ю смотреть было больно. Великанша как будто даже в размерах уменьшилась, словно пытаясь спрятаться.
— У тебя нет разума, чтобы увидеть тропу, даже освещённую полной луной, — странно оскалилась женщина. Верхняя губа, настолько тонкая, что её и заметить-то было непросто, сморщилась, обнажая удлинённые, влажно блеснувшие зубы. — В ней прорастает твоё семя. А, значит, сказанное Богиней исполнится.
— Да мне!.. — Дан запнулся, как будто подбирая подходящий эпитет, — … плевать, что там сказала ваша Богиня.
— Не спеши, Истинный, — остановила его властным жестом пришелица, — не беги впереди добычи. Ты не веришь мне. Поверишь ли ты своей женщине? Ибо жрица Матери может узреть то, что скрыто от многих.
Все, находящиеся в комнате, как по команде повернулись и уставились на Арху. А лекарка не сразу и сообразила, что речь, вообще-то, о ней шла.