Бокал пролетел через стол, врезался в дверную притолоку и осыпался, прощально вспыхнувшими в свете очага, осколками… на голову вошедшего Дана. Рогатый недоуменно глянув вверх, провёл по волосам, стряхивая стеклянную крошку, и уставился на девушку. Арха ему счастливо улыбнулась, попытавшись передать взглядом, как же она его любит.
Правда, улыбка девушки быстро увяла, потому что за лордом Харрат в кабак вошёл Ирраш. Жажда убийства, фанатично горящая в его глазах, Архе уже начала надоедать.
— А тебя я вот ни столечки не люблю, — заверила шавера лекарка, сведя вместе большой и указательные пальцы, оставив между ними щель, толщиной с волосок.
Правда, для этого ей пришлось прищурить один глаз, потому что пальцы начали предательски двоиться.
— Арха! — голос Тхия вобрал все осуждение, которое Тьма отвела этому миру.
— Что? — невинно поинтересовалась она и опять легла на стол.
Устала студентка просто, позвоночник тело в вертикальном положении удерживать отказывался.
Стены кабака дрогнули, и, кажется, потолочные стропила, все-таки, треснули. Рев: «Любимый!» едва не смел ведунью с лавки. Нечто громадное и белое пронеслось перед её глазами и унесло на улицу всех трёх демонов разом.
Вы же просто идеально дополняете друг друга!
Ты — серьёзная дура, он — весёлый идиот…
Из рассуждений отца пяти дочерей
Где-то трубил рог. Низко, протяжно, заунывно. Словно скликая неупокоенные души во Тьму. Звук все длился и длился, на одной ноте, без перепадов и перерывов. Казалось, что он звучит от начала времён. И будет трубить, пока мир окончательно не развалится на куски.
Арха открыла глаза и уставилась на почерневший от старости потолок с пучками пожелтевшего, высохшего мха, забитого в щели между досок. Рог продолжал трубить. Девушка осторожно, чтобы не расплескать боль, тряхнула головой. Но, как ни странно, никакой боли и не было. Чувствовала она себя прекрасно — отдохнувшей и выспавшейся. Но лекарка отчётливо помнила… Точнее, ведунья не слишком отчётливо, но припоминала, будто вчера они с Ю несколько переусердствовали с поисками утешения в вине.
События, произошедшие до появления Дана, затягивал зыбкий и неуверенный туман. А вот то, что случилось потом… Лекарка помнила, как бросилась спасать своих демонов, которых в порыве чувств снесла северянка. Помнила, как выбежала на улицу, а дальше… А вот дальше начиналась Тьма. Как будто сразу за порогом таверны девушка провалилась в яму.
Придерживая голову — на всякий случай — Арха села. Оказалось, что лежала она на чем-то вроде деревянного топчана, сколоченного из практически необструганных досок. Но лежак не был жёстким. Шкуры, брошенные друг на друга, делали ложе мягким и теплым.