– Да-да, извини, – Вениамин смутился. – Мы действительно собирались.
– Сидите, сидите, – рассмеялась Настя. – Чего вы так всполошились?
– Нет, мы пойдем, неудобно.
– Может, чаю?
– Спасибо, не надо никакого чаю! Мы уже влили в себя столько жидкости, – Илья похлопал себя по животу, – что впору карасей разводить. Вениамин… – Он наклонился к Веньке и зашептал ему на ухо: – Проскользни в комнату, забери диск. – Думал, что говорил тихо, но и Андрей, и Настя услышали.
– Вениамин, – Андрей наклонился к другому уху друга, – ни в коем случае этого не делай.
Все рассмеялись, Настя тоже, хотя не понимала, о чем идет речь.
– Ладно, черт с тобой! – Бородин махнул рукой. – Только будь осторожен. Не увлекайся, и все такое. Ну, в общем, ты в курсе.
Илья подхватил Вениамина под руку и поволок в прихожую – Венька оказался гораздо пьянее, чем выглядел, пока не встал на ноги и не пошел.
* * *
Андрей изо всех сил боролся за возвращение к нормальному восприятию жизни. Минутами ему даже казалось, что борьба эта – физическая. Паук представлялся реальным злобным чудовищем, с которым они схватились не на жизнь, а на смерть. Кто кого победит? Победит, разумеется, сильнейший. Сильнейший – разумеется, паук.
Женщина в красном. Вино. Прощальный ужин – годовщина свадьбы. По белой праздничной скатерти бежит паук, перебирая мохнатыми лапками. В семь сорок он добежит до конца стола, переберется к нему на ладонь, и тогда…
Он что-то напутал, забыл, все было не так, не так! Вставить диск, пересмотреть, чтобы вспомнить?
Нет, он дал себе слово, что ни за что без дела смотреть фильм не будет.
Но ведь это же дело – вспомнить.
Его дело излечиться и вернуться к жизни. Как жаль, что не позволил забрать диск Веньке. Отдать его на хранение Насте? Но тогда придется посвящать ее в этот кошмар. Нет уж, он справится сам!
Голова тяжелая и болит. От водки с пивом, наверное. Да, конечно, от водки с пивом. Надо лечь и постараться уснуть, Настя вон давно его ждет в постели, а он, как дурак, торчит в ванной. Не дождется, забеспокоится, еще начнет ломать дверь, как Бородин…
Андрей закрутил кран и вышел из ванной.
Постель огромная и белая-белая, как праздничный стол. Голова Насти темнеет средь подушек. Зачем она перекрасилась в черный цвет? Странные существа, эти женщины: вечно они недовольны своей мастью.
Существа. Разумное существо, не просто разумное – мудрое, наимудрейшее. Он знает, где найти выход. Где и когда.
Пошевелил лапками…
– Андрюшка! А я уже задремала. Что ты так долго? – Настя приподнялась, улыбнулась, провела рукой по лицу, отстраняя волосы. Взгляд какой проникновенный. И добрый-добрый. Любящий взгляд. Мудрый, добрый и любящий.