Мне не пришлось говорить в чьих.
Лицо Хиро исказилось, глаза пылали темно-янтарным. Клыки прокололи нижнюю губу, и тонкая струйка крови побежала по его подбородку. Я с трудом сглотнула и надеялась, что жажда крови не завладеет мной. Если сейчас я начну сходить с ума, то не могу сказать, что произойдет. Плечо пульсировало — похоже там появится синяк.
Это соответствовало бы остальной части меня. Похоже сегодняшнюю ночь можно назвать отстойной.
Хиро смотрел на меня. Я смотрела в ответ, пытаясь молча умолять его. Я не знаю, что он увидел, но его лицо изменилось, и трансформация ускользнула. Он медленно выпрямился, поднял руку и вытер подбородок. Хотя Брюс не расслабился, он схватил другую руку Хиро, в случае, если он сделает выпад.
Я кивнула, повернулась, промокая еще больше в луже кофе. Потом будет тяжело отмыть его, и он может окрасить древесину. Хотя прямо сейчас это не моя проблема.
— Кристоф.
Он не выглядел спокойным. Голубые глаза остановились на Хиро, бледного, холодного, пылающего, клыки выпущены наружу, и Огаст напрягся, чтобы удержать его. Нога Огги немного скользнула в кофе, и Кристоф сделал полувыпад. Огаст оттянул его назад, но захват уменьшился.
Я сделала единственную вещь, о которой могла думать. Заметьте, это была не лучшая вещь, но, я думаю, он заслужил ее.
Я дала Кристофу пощечину.
Это была отличная, сильная затрещина, из-за чего мое бедро расслабилось. Звук отразился от стен, и Брюс издал проклятье, которым папа гордился бы.
Из-за удара челюсть Кристофа повернулась в сторону. Кое-какой смысл вернулся в те сумасшедшие, голубые глаза, и теперь его взгляд был прикован ко мне, а не к Хиро. Гнев и готовность медленно утекали из его тела, но Огаст не расслабился. В любом случае, он напрягся еще больше, будто боялся, что Кристоф накинется на меня.
В тот момент я беспокоилась совсем о другом. Что было странно успокаивающим.
Странная улыбка коснулась губ Кристофа.
— Вперед, — прошептал он, как если бы в комнате были только мы вдвоем. — Вперед, кохана. Ударь меня снова. Я позволю тебе.
Холодок прошелся по моей спине. Нечто подобное он говорил моей маме давным-давно. Мне снился об этом сон, или это было видение.
С кем, как он думал, разговаривал?
— Успокойся, — теперь я говорила своим голосом. Серьга впилась в ладонь. — Мне нравится Хиро. Оставь его в покое.
Плечи Кристофа опустились. Клыки медленно скользили обратно, и было так тихо, что я слышала хруст, когда структура его челюсти сместилась. Волосы, приглаженные под действием трансформации, затрепетали, как будто он провел по ним рукой.