– Мать честная, – сказал Войтюк.
В просвет между сопками была видна поблескивающая заболоченными участками и мелкими озерками тундра, вдали, на востоке, синели в дымке невысокие горы. А у подножия сопок крутился столб золотого света, камни, вращающиеся на вершине столба, сливались в темную полосу.
Назаров сглотнул слюну.
– Значит, профессор был прав, – пробормотал он, – значит, здесь действительно вход в другой мир, – он нахмурился, вспомнив, что именно Лада должна была пройти через «врата», как посредник между человечеством и его далекими предками.
– А вот и подмога, – сказал Межевой.
От сопок к ним неспешно шагал Илья Данилов. Назаров замахал ему рукой: пригнись, да пригнись ты. Данилов слегка повел перед собой рукой и сделался словно прозрачным – его малица будто слилась с травой и только приглядевшись, можно было увидеть, как двигаются его ноги. Подойдя, он присел на корточки.
– Профессор попросил задержать их, – он кивнул в сторону берега, – я пришел.
– Вот и мы думаем, как же это их задержать, – невесело усмехнулся Назаров, – у тебя оружие есть?
– Нет, – покачал головой шаман-нойд, – могу ветер сделать, – он осмотрел небо с рваными тучами, – немного снега. Если бы мы были у меня, на Ловозере, мне помогли бы предки, но здесь я слаб, – он сожалеюще цокнул языком, – слишком слаб.
– Хоть что-то, – сказал Назаров, вспоминая, какую метель Данилов поднял на побережье перед подходом подлодок, – а ты где это шишку успел набить?
Данилов погладил себя по макушке, ощупал пальцами ясно видимый через светлые волосы бугорок на темени.
– Не шишка. Всегда у меня это было. Профессор говорил – это глаз, – Илья помялся, вспоминая трудное слово, – эпифиз, – наконец выговорил он, – шишковидной тело, принимает небесную энергию, помогает видеть, что будет.
– Ну и что ты видишь? – заинтересовался Кривокрасов.
– Это редко случается, – вздохнул Данилов, – давно не было.
– Так, – прервал разговор Назаров, – внимание, кажется, сейчас нам будет не до будущего – уцелеть бы в настоящем.
* * *
Спецлагерь «Бестиарий»
Пробитые резиновые лодки все же успели добраться до берега. Бельский, бессильно сжимая кулаки, смотрел, как солдаты разбегаются по пляжу, уверенно выбирая укрытия. Двое присели за скалой, собирая миномет. Через минуту тоскливый вой, знакомый с войны, прорезал воздух.
– Ложись, – гаркнул подполковник, падая на камни.
Мина ударила ниже гребня, осколки ушли в воздух, но, сквозь шум осыпающихся камней, он услышал свист еще одной и крепко выругался. Минут пять – и минометчики пристреляются, а на скалах укрыться негде. Он привстал.